Глава 3

 

Разбудил Гермиону конский топот и недовольное замечание, высказанное мелодичным женским голосом:

– Какая невероятная беспечность! Эти господа даже не удосужились наложить охранные чары!

– Этих «господ», как вы изволили выразиться, леди Ива, тут вообще в принципе быть не должно! – Да, этот голос не узнать было невозможно.

Открыв глаза,  она оглядела четырех всадников. Будучи уже знакомой с сэром Годриком, Гермиона  проигнорировала его персону и стала внимательнее вглядываться в остальных.

Стройный молодой человек, с кошачьей грацией соскочивший с вороного жеребца, протянул руку даме в длинном белом платье, которая, оказавшись на земле, тут же   стала с любопытством разглядывать медленно просыпавшуюся компанию.

– Даже не знаю, что и думать, Салазар.

Юноша пожал плечами, его красивое лицо оставалось равнодушным. Гермиона подумала, что внешне Слизерин напоминает ей героя-любовника из некоторых магловских романов. Очень красив, но черты лица суровы. В нем, несомненно, присутствовала та доля порочности, которая способна отправить в нокаут большинство впечатлительных барышень, все его черты удивительно соответствовали друг другу.  Орлиный нос подходил к холодному взгляду изумрудных глаз и тонкому волевому рту, непокорные волосы, алебастровая кожа, тонких стан, в грации которого чувствовалась сила готового к молниеносному броску хищника. Юный Салазар походил на демона.  На очень красивого, вынуждена была признать Гермиона, демона.

Похоже, это заметила не только она. Рядом Пенси Паркинсон имитировала весьма  элегантное пробуждение. Все ее движения были настолько нарочито томными и грациозными, что Гермиона не сдержалась и захихикала, обозначив тем самым,  что она тоже не спит. Ее всегда забавляли такие женские уловки и поражало то, что мужчины способны покупаться на такие дешевые трюки. Слизерин не стал исключением, оценив разыгранное для него действо весьма благосклонным взглядом.

– Вставайте, похоже, мы, наконец-то, дождались. – Пропела Пенсии. - Вы не поможете даме подняться?

Увы, к ее огромному разочарованию, Годрик Гриффиндор тут же спрыгнул со своего серого жеребца и поспешил на помощь «прекрасной деве», схватив ее за пухлую ладошку. Выдавив из себя подобие улыбки, Пенси встала и, отряхнувшись от травы и комочков земли, сказала: – Здравствуйте, профессор Снейп. А мы к вам.

– Не скажу, что я рад этому визиту, скорее для реакции на него больше подходит выражение «Какого черта вас сюда занесло?»

Только теперь Гермиона обратила внимание на четвертого всадника. Странно, но ей показалась, что они не виделись целую вечность. Снейп не то чтобы сильно изменился, просто созерцать его в таком странном виде ей до сих пор не доводилось. Длинные худые ноги обтягивали высокие сапоги, в которые были заправлены кожаные брюки, на широком, шитом серебром поясе висел длинный меч, вся его одежда, в том числе кожаный колет, украшенный металлическими заклепками, и рубашка были все того же неизменного  цвета. Стянутые шнурком в хвост волосы только подчеркивали резкие черты лица.

– Здравствуйте, – Гермиона сама встала на ноги.

Снейп окинул ее суровым взглядом и кивнул в ответ.

– Полагаю, вы, мисс Грейнджер, в состоянии внятно объяснить, что тут происходит? 

Она кивнула. Вообще, это было странно – то, как естественно вписался профессор в этот мир… Словно он – неотъемлемая его часть и это та, другая, жизнь была для него ненастоящей.

– Дело в том, сэр…

– …Что Кребб заснул на посту. Нет, ну твою мать… Вот и доверяй после этого слизеринцам! – Рон сонно моргал, расчесывая пятерней волосы. – Э-э… всем привет.  Гарри, вставай, кавалерия прибыла.   

После этих его слов общий подъем занял еще пять минут. Пенси будила Малфоя, Гермиона – Кребба и Гойла, Уизли расталкивал Поттера.

Когда все, наконец, встали перед  вновь прибывшими, на лице сэра Годрика играла улыбка, женщина разглядывала их с явным любопытством, Салазар – с каким-то отстраненным интересом, а, судя по лицу Снейпа, он готов был медленно своими руками убить тут всех и каждого.

– Итак… – Профессор обвел тяжелым взглядом толпу своих бывших студентов.

– Как мне рассказал сэр Годрик, когда он связался c Лонгботтомом, вы все уже были там и ухитрились пройти врата. Зачем вам это понадобилась? Почему вы меня разыскивали и что это за ерунда насчет того, что один из вас мой сын?

– Вот тот светловолосый господин так сказал. – Гриффиндор указал пальцем на Малфоя. – Я говорю – не похож, а он – «я в мать пошел».

Бровь профессора изумленно поползла вверх.

– Драко, а чем вас не устраивают собственные родители?

– Многим, – ухмыльнулся Малфой. – Но тут дело в другом. Несколько дней назад я получил идиотское послание  от Дамблдора…

Пока Малфой пересказывал историю с письмом от таинственного «Л», то и дело прерываемую возмущенными  комментариями Рона «сам идиот» и сдержанными –  «я такую чушь не говорил» от Поттера, выражения лица Снейпа медленно менялось. Из раздосадованного оно стало настороженным, а к концу истории он выглядел потрясенным.

– …Ну и когда идиот Уизли затащил нас всех в алтарь, мы встретили этого Благородного Неандертальца, расспросили его с пристрастием, узнали, что вы поживаете в замке его матушки, Поттер вытряс из его головы карту местности и вот мы здесь, хотя в процессе перемещения лошадь лишилась яблок, – закончил свой рассказ Малфой.

– Да, и теперь на повестке дня два вопроса.   Кому вы приходитесь отцом и как нам отсюда выбраться, – добавила Гермиона, хотя лично она не отказалась бы узнать, что профессор вообще здесь делает. 

– Сэр Северус, поздравляю с очере…  с отцовством, – усмехнулась было леди в белом, но ее улыбка растаяла под злым взглядом черных глаз.

Снейп сел на поваленное дерево, облюбованное этим утром Малфоем, его взгляд был устремлен куда то вдаль. 

– Этого просто не может быть… – как-то растерянно заметил он. – Столько долгих лет…

– Скажите нам, наконец, о ком речь? – попросила Гермиона, подавив в себе импульсивный порыв подойти и утешить профессора. Снейп выглядел так, словно ему нанесли тяжелую рану. Впрочем… Она могла понять его чувства – двадцать один год не знать, что у тебя есть ребенок… Знать этого мальчика, учить его в школе, не подозревая, что имеешь дело с частичкой самого себя…

– Гермиона, ну зачем ты спрашиваешь? Давайте, сэр, осчастливьте Малфоя, он мечтает оказаться вашим отпрыском, и покончим с этим. И так понятно, что у вас не могло быть ничего общего с моей матерью…

Снейп усмехнулся…

– Вы так думаете, Поттер?

– Да! – Запальчиво воскликнул Гарри. – Понятно, что она никогда бы не заинтересовалась таким…

– Каким, Поттер? Продолжайте, что же вы… вам и вашим друзьям всегда неплохо удавалось навешивать ярлыки. Кто я по-вашему? Дайте-ка припомнить, сволочь, сальноволосый ублюдок… По-моему, это еще не все… Ах да, как я мог забыть?.. «Долбаный Пожиратель смерти», – голос профессора звучал удивительно спокойно.

– Ну и? По-моему, в вашем «Золотом мальчике» и «Нашей новой знаменитости» уважения было не намного больше! К чему вообще весь этот разговор? Я не поверю, что вы мой отец, даже если мне Дамблдор присягнет в этом!

– Похвальное недоверие, – Гермиона заметила, что лицо Снейпа застыло, став обычной непроницаемой маской. – Можете успокоиться, Поттер, у меня действительно не было ничего общего с вашей матерью.  Сенсаций не будет, ваша хрупкая психика не подвергнется новым испытаниям… Драко, вас действительно не смущает, что о нашем родстве стало известно при таких обстоятельствах?

– Нет, нисколько, – спокойно сказал Драко.

– Что ж, мистер Малфой, несмотря на то, как все сложилась, я рад, что у меня такой сын, о более достойном наследнике трудно было даже мечтать.

– Спасибо, сэр… отец… – быстро поправился Драко.

Гермиона пробежалась взглядом по лицам присутствующих: она и сам Малфой – вот, пожалуй, и все, кто понял, что Северус Снейп только что солгал. Легкая тень сомнения отразилась еще на челе Пенси, но, видимо, слизеринка решила не придавать этому значения. «Гарри-Гарри, – подумала Гермиона, глядя на удовлетворенно кивнувшего друга. – Как ты можешь быть таким слепым?» Сказать или нет… Она мучилась сомнениями всего секунду, но промолчала – не время и не место сейчас, когда эти двое наговорили друг другу столько злых и несправедливых слов. Нужно время, чтобы заставить признать одного и принять эту правду другого.

***

То было странное чувство… Он понимал, что его использовали, но не чувствовал себя ни униженным, ни оскорбленным. Как Поттер может быть таким идиотом? Этого  Драко не знал. А ведь Снейп почти сказал ему…  Впрочем… Маленькая тайна профессора так и останется его маленькой тайной. Откровенничать ни с кем Драко не собирался… Вот только… Конечно, он даст понять своему так называемому отцу, что ему не  удалось провести Драко «твою-мать-все-таки-Малфоя». Или он ничего не скажет? Как далеко заходит, однако, человеческая гордость и глупость… И Поттер дурак, и Снейп упрямец. Похоже, прогадала миссис Поттер: даже без отцовского воспитания  характер налицо. И ядом Поттер плюется неплохо. Интересно, это наследственное или сформировалось под влиянием обстоятельств? Вот когда невольно задумаешься о генетике… Ну теперь хотя бы понятно, что он нашел в свое время в Поттере. Есть в нем лучшая слизеринская половина, затравленная годами обучения в Гриффиндоре. Кто бы мог подумать – Гарри Снейп? Нет, Драко Снейп звучало лучше, Гарри – имя слишком плебейское. А вот Гарольд…  Да, вот от таких маленьких интриг жизнь становиться только забавнее.

 

***

Хотелось всего: много и непременно сразу. Холодное пиво, жареная свинина и печеный картофель – вот три источника и три составные части. Составные части чего? Счастья? Сытости? Равнодушия к окружающему миру? Любви к нему же? Она не знала… Для нее сегодня – это были бы три составные части эликсира для лечения уязвленной души. Еще бы закрепить результат панацеей из шоколадного торта – и, возможно, жизнь пошла бы на лад. А в том, что привычный мир рушился, Пенси не сомневалась, хотя на ее лице по-прежнему играла глупая кокетливо-плутовская улыбка.

Да, она любила есть, потому что с каждым куском какой-нибудь вкуснятины морщины на лице окружающего ее мира разглаживались, она наносила на него макияж, делающий его приемлемым для обитания,  начинала подмигивать ему, привычно строить рожи и показывать язык. В общем, шел обычный флирт, который закончится только с остановкой дыхания и прекращением белкового обмена, называемого жизнью. Остальное – скучно… Да-да, скучно жить, не кокетничая с миром, не пытаясь обаять его настолько, чтобы он начал играть по твоим правилам.

Уж если родилась серой мышью – люби канарейку, это наполнит твое существование хоть каким-то разнообразием. Но что делать, если любимая птаха затрепыхалась в руке, готовая улететь в известном направлении… Что делать? Попытаться как-то повлиять на процесс отлета в несимпатичные лично тебе дали или отпустить ее восвояси?

Жизнь – безрадостная штука. И легкость, с которой она  променяла бы недавние приключения  на пиво и шоколадный торт, четко показывала разницу между временными ценностями и вечными. Снейп сказал, что он отец Драко, хотя на деле он папаша Поттера, а пиво было и есть пиво, а шоколадный торт так и остался шоколадным тортом. Да здравствует пиво и сладкое! Самые приятные из неизменных вещей!

И все же… Интересные люди… Те, которые прибыли со Снейпом, – думала Пенси. Особенно Слизерин и эта леди Ива – занятная пара, очевидно, мать и сын. Разные, но чем-то неуловимо схожие.  Женщина…  По ее манере говорить можно было предположить, что она – прирожденный лидер… И стерва, судя по всему, та еще, от нее Пенси решила держаться подальше.  А парень… Бесспорно красив и перспективен, реши она задержаться в прошлом. Тем более что Драко… Мда… Драко. Надо признаться, нечто подобное она и ожидала, как только услышала, что в этой поездке придется столкнуться с Поттером. Но все равно было некомфортно от направления, в котором устремила свои взоры ее любимая птичка. Как грустно быть женщиной, которая замечает все и как скучно быть другой. Да, сегодня ей просто необходимо пиво и хороший кусок торта с глазурью и чтобы непременно много орешков!

 

***

Он закрыл глаза всего на секунду, и воспоминания ожили. Они были яркими, но все еще болезненными.

– Зачем ты сделал это?! Как ты мог!

– Я…

– Замолчи, не нужно ничего объяснять, ты – подонок и предатель! Почему ты молчишь?

– Но ты же не даешь мне говорить.

– Ладно, говори.

– Скажи, ты хочешь жить?

– Да, ты же знаешь.

– Вот моя банальная цель. Сохранить жизнь и тебе, и себе. Я был бы мертв, если бы отказался. Ты сама говорила, что для тебя нет ничего важнее, чем наше совместное будущее.

– Да, и теперь об этом жалею. Северус, не такой же ценой!

– Я жив и я с тобой?

– Да.

– Не прими я метку, я не ушел бы живым с той встречи, на которую меня пригласил Малфой! Это ты понимаешь? Неужели этот проклятый знак значит так много? Мы выпутаемся из любых неприятностей, пока мы вместе. Ты веришь мне?

– Нет. Я говорила с Джеймсом и…

– В этом вся причина, да? В Поттере? В верном поклоннике? В бывшем любовнике! И что тебе рассказал наш бравый аврор? Очередную кровавую историю? Скажи, ты предпочла бы, чтоб я умер? Просто скажи. 

– Нет, скорее всего, нет.

– Ты любишь меня, Лили?

Молчание…

– Ты должна была сказать мне раньше… Во время вашей ссоры у тебя были другие партнеры, кроме меня?

– Да. К чему ты спрашиваешь, ты же все прекрасно знаешь!

– Погоди, не торопись. Итак, ты страдала, спала с кем ни попадя и начала встречаться со мной, все еще надеясь все вернуть, так?

– Нет,  все не так – мне же нужно было как-то не сдохнуть от тоски… Но это касается других… Не тебя.

– Ладно, хотя это мало меняет дело. Я только одно могу сказать – он  будет с тобой счастлив, он  будет с тобой долго, он – для тебя.

– А я? Я для кого? Грязнокровка для «Пожирателя смерти»?

– Увы, ты не для меня. Я спал с тобой, а ты со мной – нет. Я не уверен, что ты чувствуешь разницу. Тем не менее, ты укажешь мне сейчас на дверь. Или я – тебе, это не так уж важно.  Я не могу научить тебя меня любить. Зачем я сам  смог полюбить тебя так, что это оставит рубец на моем сердце? Я хотел открыть для тебя другой мир, я желал стать для тебя всем.

– И для этого ты стал «Пожирателем смерти»?

– Нет, Лили, для этого я выжил. 

– И что теперь?

– Не знаю.

– Я знаю, Северус… Ты просто не любишь меня. Для того, чтобы любить, нужна гармония души и тела, которой ты пока не обладаешь.

– Я знал, что, скорее всего, ты мне этого не простишь. Да, и я не обижаюсь на «подонок». Не исключено, что так оно и есть.

Он тряхнул головой, отгоняя непрошенные воспоминания… Он не станет думать об этом, не будет вспоминать ни свои ошибки, ни ее… Тогда, двадцать один год назад, она сделала свой выбор. У него нет сына… Этот  молодой болван, который неимоверно раздражал его долгие годы, потому что являлся наглядным свидетельством потери единственного чувства, которое он считал похожим на любовь, так и остался молодым болваном. И не важно, чей набор генов сотворил этот нелепый «шедевр».  Он – сын Лили Эванс, и только ее, ничего другого она не хотела сказать своим письмом. Что ж, пусть… Так сложилось, что его дети принадлежат своим матерям. А на счет слов Поттера… Профессор Снейп усмехнулся… У него созрел интересный план.

***

– Что значит «мы застряли здесь на месяц»? – Пенси Паркинсон носилась по  поляне маленьким торнадо, непрестанно размахивая руками. И порою поток ее речи так часто разбавляли слова из лексикона, которому позавидовал бы и портовый грузчик, что Рон Уизли, судя по выражению его лица, с трудом подавлял в себе желание взять блокнот и начать записывать. – Как вы не можете понять! Я на послезавтра уже обо всем договорилась! Хороший клуб, устрицы и шампанское… Мы даже заказали Драко новую мантию из последней коллекции! Вы хоть представляете, какие мы понесем убытки?

Профессор Снейп усмехнулся.

– От ваших криков, мисс Паркинсон, магия врат во времени не изменится – их можно открыть только 21 числа каждого месяца. Единственным исключением является июнь, уж не знаю, в силу каких процессов, заложенных древними магами, но это факт…

– Как интересно. Гарри, я же говорила о неправильном дне… Вернемся, надо будет посмотреть нужную литературу.

– Грейнджер, заткнись! Профессор, сэр, я не собираюсь торчать здесь месяц.

– Ваше право, мисс Паркинсон. Знаете другой способ вернуться домой? Пожалуйста, я вас не задерживаю, мне предстоит решить, что делать с теми, кто не знает, как это сделать. Что скажешь, Ива?

– Но должен же быть способ? – Не унималась Пенси.

– И он есть, отправиться в Стоунхендж двадцать первого августа, Лонгботтом будет с той стороны – у него четкие инструкции появляться каждый месяц, он или я откроем врата и вы отправитесь с глаз моих долой назад в будущее.

– А пораньше никак? И вообще интересно, почему я одна тут истерику устраиваю? Что, никому больше домой не хочется?

На самом деле Пенси в своих воплях была не одинока, где-то глубоко внутри Драко маленький стервозный слизеринец орал: «Черт! Черт! Черт!» – и пинал все, что под ногу подворачивалось.  Но чтобы выпустить его на волю, надо было уточнить один вопрос. Начал Драко вкрадчиво…

– Э-э... папочка…

Профессор нахмурился и, если бы его взгляд имел реальную убойную силу, Малфой бы осыпался на землю кучкой пепла.

– Драко, несмотря но то, что родство между нами установлено, я бы попросил вас обойтись без лишней фамильярности.

– Хорошо-хорошо… – Покладисто согласился Малфой. – Дорогой отец, а вы уверены, что для... гм-м… открытия врат во времени необходимо наличие амулета у участников этого процесса с двух сторон? 

– Абсолютно уверен. – Снейп впился в невинно хлопающего глазами Малфоя с удвоенной подозрительностью, а затем схватился за голову. После этого последовал поток выражений, из которых самым невинным было обещание медленной и мучительной смерти от китайских пыток каждому, кого он когда-либо обучал в школе. Когда эта красочная тирада закончилась, профессор взял себя в руки, сел прямо и сказал: – Говорите, Драко, теперь, по крайней мере, я не убью вас, не выслушав до конца.

Малфой вздохнул.

– Ну, прежде всего, прошу учесть, что во всем, что случилось, виноват исключительно Уизли, и эту точку зрения я буду отстаивать даже на Страшном суде.

– Я? – Рон недоуменно на него посмотрел.

– Конечно, ты, – авторитетно заявил Драко. – Кто влетел головой в алтарь? Из-за кого мы изображали репку?

– Кого?

– «Репку», сказка такая русская народная, - пояснила Гермиона. – Ты не читал, по ней тоже не выпускали комиксов.

– Угу, ту самую, я и всего-то хотел ухватиться за Лонгботтома, больше не за кого было… – Драко вытащил из кармана огненно красный, оправленный в золото рубин. – Ну, в общем, вот.

– Малфой, и ты до сих пор молчал? – Возмутился Гарри Поттер. – И это тогда, когда мы полночи пытались открыть врата?

– В тот момент я не был уверен, что без камня с той стороны это не срабатывает! – Соврал Драко.

– О господи… – Гермиона села на землю. – Вы хоть понимаете, что мы застряли в прошлом? – Гойл робко приблизился к ней и, пытаясь утешить, погладил по плечу. – Спасибо, Грегори… – Кивнула она. – Профессор Снейп, неужели нет никакого выхода?

Снейп о чем-то размышлял.

– Есть, запасной выход должен оставаться всегда. И он, конечно, у меня был, на случай, если с мистером Лонгботтомом что-то случится или в нем снова проснется подростковый идиотизм. Но теперь мне придется терпеть ваше общество еще месяца три, а то и больше.

– Три месяца! Да вы хоть понимаете…

– Нет, мисс Паркинсон, не понимаю и не желаю считать недополученную вами прибыль! – Похоже, Снейп все-таки вышел из себя. – Я никого не звал! Идиотское послание, которое привело вас сюда, в банк на хранение не отставлял, директора Дамблдора передать вам его содержание не уговаривал. У меня тут, знаете ли, свои дела и личные планы. Толпа любопытных бывших студентов в них не входит. Вас никто не приглашал, вы всем скопом пришли сами, да еще и ухитрившись отрезать себе пути к отступлению, у меня и так проблем хватало, а теперь мне предстоит еще искать способ, как вернуть вас назад, и то, что я знаю, где искать, еще не означает тот факт, что я его непременно найду, а потому, мисс Паркинсон, еще одна истерика – и вы лично останетесь здесь навсегда! 

Пенси немного подумала и решила, видимо, что сейчас самое время для затяжного обморока. Благо сэр Годрик как раз стоял рядом. Убедившись, что он успеет ее подхватить, Пенси со стоном опустилась на руки рыцаря.

– Нельзя же так с прекрасными дамами… – Нахмурился, глядя на профессора, сэр Годрик. – Они создания нежные и деликатные, к дурному обращению не приучены...

– Это нежное создание только что высказывалось в весьма занятных выражениях, Годрик. Не уверен, что такие знают даже наши конюхи. – Заговорил Салазар Слизерин. Голос у него был совершенно потрясающий – под стать внешности. Глубокий и чистый баритон с мягкими, как бархат, вкрадчивыми интонациями. – Сэр Северус успел дать нам понять, что манера поведения волшебников будущего отличается от той, к которой привыкли мы. Думаю, дамы того времени не так чувствительны к речам, как наши… Я, разумеется, не имею в виду вас, матушка, – добавил он.

– Ну, разумеется, – улыбнулась леди Ива. – Сэр Северус… – Она подошла к профессору и положила ему руку на плечо. – А может, все не так плохо? Нам не помешает помощь такого количества волшебников, если у каждого из них есть хоть сотая доля вашего могущества…

– Даже не думайте, – строго взглянул на нее профессор. – И лесть вам не поможет. Это не просто плохо, леди Ива. Это настоящий кошмар! Этим господам потребуется пара дней, чтобы разнести ваш мир прошлого на куски. Если уж от них пока не избавиться, я предпочту запереть всех в подвалах замка, пока решение проблемы не будет нами найдено.

– Ну зачем же в подвалах? У нас много комнат. Мы скажем моим людям, что прибыл ваш сын со своими вассалами и их женами – ну, или сестрами, чтобы помочь…

– Нет, они не будут воевать!

– Хорошо, тогда скажем, дамы прибыли в сопровождении своих братьев помолиться в наше аббатство. Они мирные паломники… Так подойдет?

– Да.

– Вот и хорошо. – Улыбнулась леди Ива. – Вам придется побыть тут еще пару часов. Годрик и Салазар привезут необходимые вещи, чтобы вы своим видом не шокировали моих слуг, а также пригонят повозку и лошадей. Уверена, вам понравится пребывание у нас в Корсенлодж.

– Постараемся воспринимать это, как маленькое приключение, леди. – Улыбнулся Гарри.

– Вы, главное, его переживите, Поттер, а уже потом вспоминайте с радостью. – Снейп встал,  и подошел своему коню. – И помните, каждый из вас должен вести себя как можно осмотрительнее, вы не в старую сказку попали, это мир суровых людей, и живут они по своим, не менее суровым законам. Если никто не хочет, чтобы ему устроили маленькое аутодафе, рекомендую не слишком увлекаться магией при посторонних. Ждите здесь, и наложите охранные чары, а еще лучше – выставьте надежный караул. Если ухитритесь дожить до возвращения Годрика и Салазара, в замке решим, что с вами дальше делать.

– Как все-таки хорошо, что он не твой отец, – Шепнул Рон Гарри достаточно громко, чтобы услышали все присутствующие.

Поттер хмыкнул, Гермиона нахмурилась, вглядываясь в Снейпа, по лицу того пробежала едва заметная тень, а потом на губах появилась странная улыбка. Впрочем, Гермиона решила, что она не предвещает ее другу ничего хорошего.

***
– Я не могу это одеть!
– Извольте объясниться почему, сэр Рональд. Я надевал эти штаны всего пару раз и то на праздник.
– При всем моем уважении, сэр Годрик, они голубые, обтягивают все, что можно обтянуть, шнуруются на какую-то серебристую веревочку и тут герб вышит на…
– На чем? – Голова Пенси высунулась из кустов, куда девушек отправили переодеваться.
– Леди Пенелопа, вы ведете себя недопустимо! – Возмутился Гриффиндор.
– Как будто это еще кого-то удивляет. – Пенси фыркнула и ее голова снова скрылась в кустах.
– Нет, ну вот почему у Малфоя приличные вещи? А у меня штаны с вышивкой на причинном месте?
– Потому что его гардероб отбирала не наша мать, а лично сэр Северус. Полагаю, он разбирается во вкусах своего сына и привычках волшебников будущего. – Заметил Салазар Слизерин, помогая Малфою застегнуть пряжку на длинном черном плаще. – Мы сказали слугам и вассалам, что вас ограбили разбойники. В здешних лесах орудуют две шайки. Одна – деревенские увальни некого Байена, – вот они как бы на вас и напали, эти не побрезгуют даже исподним, со второй шайкой все гораздо занятнее.
– Да? И что со второй шайкой? – Гарри, в отличие от Рона, не жаловался, ему достались шмотки более стройного Салазара, который предпочитал черный, зеленый и серебряный цвета. Оглядев свое отражение в воде ручья, Поттер пришел к выводу, что во всем этом великолепии он смотрится неплохо. Вот только очки не соответствовали, наталкивая на мысль о маскараде.
– Вторая шайка несколько изощреннее, в основном это волшебники дома, которых разорили рыцари Храма под предводительством нашего доблестного аббата Харлоу, и примкнувшие к ним местные жители из числа сочувствующих или те, кого несправедливо обвинили в ворожбе.
– В общем, обычная средневековая охота на ведьм. – Пожал плечами Малфой.
– Может, для вас она и обычна, сэр Драко, вы ведь читали о ней в ваших книгах, а для нас это реальность. И нет ничего приятного в том, что достойные люди подвергаются гонениям со стороны кучки воинов Христовых под предводительством одержимого.
– Неужели вы ничего не можете с этим сделать? – спросил Гарри.
– А кому это нужно? За плечами Харлоу церковь и король, а местные землевладельцы – наша мать и лорд Рего – погрязли в собственных мелких стычках. Мы слабы, потому что теряем людей в этих дрязгах, а аббату это только на руку. Он ждет, пока мы ослабнем достаточно сильно и он захватит наши замки малой кровью.
– Как ты можешь так говорить о матери? – Возмутился Годрик.
– Сравнительно легко, – пожал плечами Салазар. – Думаю, эти господа вправе знать, в центре какого конфликта они оказались.
– Да, но это не дает тебе право… Мать все это делает для нас, для нашего будущего. Лорд Рего…
– Лорда Рего интересует Запретный лес, озеро и Драконье ущелье. Насколько я помню, в обмен на эти территории он предлагал нам отличные пастбища и большие деньги. Если бы мать сражалась за будущее рода Гриффиндора, а не за свою гордыню, она приняла бы его предложение, тем более что для того чтобы упрочить мир, лорд Рего из замка Равенкло предлагал тебе руку своей единственной дочери, леди Ровены. Со временем вы стали бы единственными хозяевами этих земель. По-моему, это было очень выгодной сделкой.
– Я рад, что она не состоялась! – Воскликнул Годрик. – Мне не нужны ни его замки, ни его упрямая дочка, которая назвала меня неотесанным мужланом, и заявила, что если и пойдет за кого-то из Корсенлодж, то только за тебя!
Салазар хмыкнул.
– Это только доказывает то, как удивительно вы подходите друг другу. Леди Ровена высказала свое пожелание исключительно в надежде избежать замужества как такового. Она прекрасно понимает, что ее отец никогда не согласится на такой союз, учитывая мое происхождение.
– Да ладно тебе… Ты у нас любимчик прекрасных дам. Уверен, леди Ровена…
– Годрик, давай закончим этот разговор, эта дама слишком умна для подобных чувств, но, думаю, такие нюансы нашим гостям не интересны.
– Нам все интересно, – высказал свое мнение Драко. – Но мы можем проявить тактичность, сэр Салазар. Леди Ровена из Равенкло, вы сказали…
– Да.
– Гм-м... как все запущено. А с Хельгой Хаффлпафф вы, случайно, не знакомы?
– С малышкой Хельгой? Младшей дочерью сэра Дункана Хаффлпаффа? Конечно. Она... немного не от мира сего. – Сообщил Годрик.
Слизерин ухмыльнулся.
– А какой еще может быть ведьма, рожденная в семье маглов?
– Знаете, она… А, впрочем, нет, я не сплетник. Сами увидите…
– Вам удалось меня заинтриговать, сэр Годрик. – Драко стряхнул с плаща несуществующую пылинку. – Ну, где наши дамы? У Кребба так громко урчит в животе, что, если мы не попадем в замок к обеду, можем оглохнуть.
– Успеем. Мы готовы. – Гермиона, а следом за ней и Пенси, вышли из укрытия кустов.
Подбирая одежду для девушек, леди Ива явно проявила вкус и фантазию.
Малфой был удивлен, насколько наряды изменили их внешность. Грейнджер все-таки оказалась женщиной… Нет, интеллект, упакованный в брюки, серенькие свитера, может, и возбуждает кого-то, но он сам всегда считал ее существом бесполым… Однако, как оказалось, и Малфои порою заблуждаются насчет женщин. Все половые признаки у Гермионы были на месте и выглядели очень даже привлекательно – по крайней мере, те, что он разглядел. Мягкий материал коричневого платья, украшенного золотым шитьем, подчеркивал высокую грудь, струился по стройным бедрам, позволяя предположить наличие длинных ножек и осиной талии. У Драко проблема чистоты крови заканчивалась у двери в спальню, и минуту он действительно размышлял, а не приударить ли за Грейнджер. Та, видимо, почувствовав его взгляд, раздраженно скривилась и подтянула вверх квадратный вырез платья, но это получилась у нее даже мило. Еще раз оглядев утонченные черты, шоколадные волосы, уложенные в тугие косы, и белозубую, скорее циничную, чем ехидную, улыбку, он решил, что непременно попробует. И даже если потраченные усилия всего лишь разозлят гриффиндорцев… Что ж, это того стоит. По крайней мере, поможет отвлечься от Поттера. Он взглянул на Гарри – это нелепое очкастое чудовище в исторических обертках. А отвлечься надо… Очень надо, – решил он, когда это «чудо» смешно наморщило нос и высказалось:
– Теперь я знаю, Герми, как сделать из тебя леди… Забросить в прошлое.
Рон Уизли решил, что у него легкое помутнение рассудка под воздействием неожиданного перемещения во времени. Красотка Гермиона и, твою мать… Он просто не верил своим глазам. Вспомнился единственный поход с Гарри в магловскую картинную галерею. Они вышли с работы и решили прогуляться пешком. Долго шли, пока не зарядил ливень и они, смеясь, спрятались под навесом какого-то здания. Чопорная пожилая дама предложила им купить билетики и войти внутрь. Цена была настолько смехотворной, что Рон, не задумываясь, заплатил за два билета.
Конечно, это были всего лишь репродукции – красивые дамы без возраста на полотнах мастеров, имя которых навсегда останется вне времен. Матери… Жены… Богини… Они творили историю и были составной ее частью. Порою некрасивы, но всегда царственны... Непоколебимы в своем застывшем мгновении величия…
И сейчас он действительно был растерян… Откуда красота того мига, навеки запечатленная в душе, взялась в пухленькой стерве с ясными голубыми глазами? Казалось, вместе с одеждой она, как профессор Снейп, как Малфой, примерила на себя эпоху, которая очень ей подходила. Их что, отбирают в Слизерин по такому идиотскому признаку? Быть вне времен? Всюду уместными и везде своевременными? Кругленькое личико. Гордо вздернутая головка с каплями аккуратных кос вокруг ушей. Леди Макбет… Королева Марго… Прекрасная Лаура… Нет, он не читал, но Перси в свое время описывал свои любимые книги довольно красочно. Царственная, как королева-мать, в темно-синем платье с серебряным обручем, перехватившим лоб. Пышная грудь… томные манеры…
Нет, он не проникся… Просто не мог не оценить творимое шоу. Разыгранное настолько по правилам времени, что актрисе верили. Не только он, похоже, благородный Годрик попал, что называется, по самые ушки во власть этой иллюзии.
– Благородные сэры, вот теперь можно и в путь. – Улыбнулась Пенси, следуя к повозке. Ее довикторианские манеры не тронули разве что Драко и сэра Салазара. Последний подал ей руку с безразличной галантностью.
– Вы, разумеется, правы. В путь, господа…
Поскольку лишних скаковых лошадей было всего три, Кребб и Гойл заняли место в повозке рядом с девицами, причем, когда Грегори настойчиво отстранил и Малфоя, и Уизли, чтобы подсадить Гермиону, те тоже проявили некоторую солидарность, недоуменно переглянувшись.
– В путь, – скомандовал Гриффиндор, вскакивая на лошадь.
Малфой согласно кивнул, легко вскочив в седло. Он явно демонстрировал все качества хорошего наездника. Гарри и Рону после тестралов и гиппогрифов обычная лошадь была явно не страшна, так что спустя три минуты маленькая кавалькада отправилась в путь.
***

В повозке, которую Пенси охарактеризовала как шатер на колесиках, с чем Грейнджер была категорически не согласна, по причине пребывания в ней Креба и Гойла было тесно.

- А все-таки странно… - задумчиво заметила Гермиона.

- Ты только что открыла для себя этот факт? – Фыркнула Пенси.  – Тут все более чем не обычно.

- Это да. У меня такая куча вопросов и совсем мало ответов. Интересно как профессор Снейп собирается нас отсюда вытащить? Врата закрыты хроноворота у него, судя по всему нет.  Так как?

Пенси пожала плечами.

- Не важно. Пообещал, значит, сделает, не думаю, что в его планы входило застрять здесь навечно. С нами или без нас… А вдруг Лонботтома бы машина переехала?  Так что я верю, что запасной план есть.

- Я тоже в это верю, но какой? Так любопытно.

- Ты слышала такое выражение «горе от ума»? Сиди, наслаждайся местным колоритом, и жди, пока тебя вытащат.

- Не думаю, что нам удастся насладиться.

- Да? Это почему еще?

- Междоусобные войны двух феодалов. Борьба за веру, охота на ведьм, разбойники, а в центре всего этого мы. Я лично не нахожу ничего занятного.

- Ой, да ладно тебе, они тут все допотопные маги. Выкрутимся.

- А как тебе места, о которых говорил Слизерин? Полагаю, про запретный лес и озеро мы сами многое можем рассказать, но кто из вас, когда ни будь раньше, слышал о Драконьем ущелье?

- Ну и что из того? Может, тут еще водятся драконы? А задолго до нашего появления на свет они вымерли вот ущелья и переименовали или оно вообще стало безымянным.

Гермиона пожала плечами показывая что, в общем-то, согласна с такой теорией, и почувствовала, что ее трясут за колено.

- Да, Грегори?

- Я…

Пенси откинулась на подушки сиденья.

- Ну, вот, опять началось.

Проигнорировав выпад слизеринки, Гермиона обернулась к Гойлу на его смущенном лице, было еще выражение восторга и обожания.

- Что ты? – Мягко спросила Грейнджер, стараясь не спугнуть его решительность. Что не говори, а каждый человек, работающий над собой и стремящейся к знаниям, вызывал у нее настоящее уважение и мог рассчитывать на ее поддержку.

- Я могу тебе помочь, я читал…

- Журнал «Космополитен» регулярно, -  встряла Пенси.

- Да заткнись ты. – Буркнула Гермиона. – О чем ты читал, Грегори?

- О Драконьем ущелье.

- Да? – Обрадовалась Гермиона. – В какой книге? Насколько я помню, в истории Хогвордса о нем не упоминалось.

- Нет, это была другая книга. Сейчас. – Грегори наклонился и стал рыться в своей сумке. Наконец он извлек из нее крошечный том и, увеличив его взмахом палочки, передал Гермионе. – Вот.

- «История отцов основателей». Странно никогда не выдела такую.

- А это не удивительно, - усмехнулась Пенси.  – Потому что она запрещенная, и считается лжеисторической. Интересно, как у вас ее не конфисковали в свое время, а, Гойл? Ты ничего не нашел умнее как показать ее аврору Грейнджер? Вернемся в будущее, она первым делом отправит тебя в Азкабан.

- Успокойся Грегори. Ничего такого я не сделаю. – Гермиона открыла книгу. – А что в ней запрещенного?

- Темная магия, подробное описание как вырастить василиска. Девизы вроде Слизерин лапушка все остальные отстой, что не удивительно, ее написала его жена.

- Жена? Ну да у него же были потомки а, следовательно, и супруга. Только о вторых половинах основателей было очень мало сведений… Эту достойную леди звали… Гермиона взглянула на обложку. - Леди Пенелопа Слизерин. Черт знает что, - растерянно пробормотала она. 

- Чего? – Пенси вырвала у нее книжку.- Ха! Несмотря на то, как сер Годрик извратил утром мое имя, авторитетно заявляю это какая-то другая леди Пенелопа!

- Там гравюра на второй странице. – Нахмурилась Гермиона.

Пенси, открыла нужный лист.  На нее смотрели красивые холодные глаза дамы лет сорока. Дама была стройной высокомерней блондинкой, но… Несмотря на все перемены она точно в девичестве носила фамилию Паркинсон.

- Нет, нет, нет, - она потрясенно вернула книгу Гермионе. – Это какая то моя прапрабабка! Мне, конечно, нравится Салазар, но не настолько, чтобы из-за него застрять в прошлом. Может, Слизерин так проникнется моей неземной красотой, что всю жизнь будет искать похожую женщину.

- Угу, а когда найдет, переименует для пущей достоверности, - хмыкнула Гермиона. – Нет Пенси, похоже, ты все-таки попала.

Паркинсон пожала плечами.

- И вовсе нет. Я-то знаю, что ни за что тут не останусь, как бы не сложилась жизнь. И вообще я Драко люблю, и собираюсь стать миссис Малфой, как бы ваш Поттер не крутил перед ним своей задницей.

- Гарри? Да как ты можешь вообще предположить такое?

- Могу и предполагаю!

- Э-э…

- Да Грегори?- отвлеклась от спора Гермиона.

- Я вообще не за этим книгу достал.

- Да? Что-то про то ущелье?

- Это не очень важно… Ты говорила, что тебе интересно как мы можем вернуться обратно. Ну, так там написано…

- Где?

- Глава восьмая «Юность Ровены Равенкло». – Когда Гермиона открыла нужную страницу, он ткнул пальцем в последний абзац. – Вот.

Гермиона прочитала в слух.

- «В шестнадцать лет юная Ровена из замка Равенкло, увлеченная изучением  вопроса о  перемещении предметов в пространстве, случайно нарушила материю времени. Желание научиться управлять этим эффектом привело к тому, что ею в том же году был создан первый хроноворот.» - Гермиона захлопнула книгу. – Грегори ты гений!

Гойл смутился.

- Ну, я чего, это ж написано было.

- Все разно молодец. Хотя верить этой сомнительной книжице на все сто процентов я бы не стала… Но у нас появилась возможность самим что-то предпринять.

- Эй, пока существует один шанс на миллиард, что это написала я, не смей называть эту книгу сомнительной.

- Ладно Пенелопа Слизерин не обижайся.

- Сама ты…

- Да ладно, приедем в замок, надо будет подумать, как лучше воспользоваться полученной информацией. Еще раз спасибо, Грег.

- Да ну… ты чего… - парень покраснел окончательно и снова полез в рюкзак, а это не хочешь… у меня свежий номер.

Гермиона с сожалением взглянула на глянцевую обложку Космополитена. Вообще то оно предпочла бы почитать «Историю отцов основателей» но любое доброе дело должно быть поощрено.

- Давай.

- Там такая статья есть… очень интересная «психология служебных   отношений»…

Пенси усмехнулась и забрала у Гермионы книгу. Интересно, что там написала ее прапрабабка? Под мирное урчание живота Кребба она открыла главу «Мой супруг Салазар и я».

***

- Сер Слизерин, вы говорите со змеями?

- Не стану уточнять, откуда вы это узнали, сэр Гарри. Вообще- то этот свой талант я стремлюсь не афишировать.

Поттер смутился. 

- А кто вас этому научил? Я никому не скажу.

Салазар пожал плечами.

- Вообще то это врожденное…

- А ваша мать?

- Нет, она нет… ей дано понимать драконов и ящеров - мне змей.

- А ваш отец?

- Это длинная история, но я полагаю, лучше вы услышите ее от меня, чем от кого-то другого.  Сер Драко, не надо так напрягать слух, если вам интересно, подъезжайте к нам поближе.

Малфой, уличенный в подслушивании, сделал вид, что так собственно все и должно происходить. По широкой тропинке он поехал рядом с Гарри и Салозаром.

- Уже много лет на этих землях стоит три замка. Корсенлодж, принадлежащий не одному поколению Гриффиндоров, они саксонцы,  Равенкло, раньше именовавшийся крепостью, Бельсток, жилище барона Рего Руана де Равенкло, их род из норманнов пару десятков лет назад прибывших на эти земли с Вильгельмом Завоевателем, и аббатство святого Януария.

- С каким Вильгельмом?

Занавешенное окошко в повозке открылось.

- Рон ну ты даешь! Ты вообще, в какой стране живешь? Вильгельм I Завоеватель, будущий король Англии родился в 1027 или 1028 году. Тут разные источники противоречат друг другу. Вильгельм был внебрачным сыном Роберта Дьявола, герцога Нормандского, и Арлетты, дочери дубильщика кож из Фалейса. В 1034 году Роберт предпринял паломничество в Иерусалим. Не имея законных сыновей, он наказал нормандской знати признать законным наследником Вильгельма. Узнав о смерти Роберта во время этого похода в 1035 году, они выполнили его поручение, хотя молодой граф и был еще мальчиком. Последующие двенадцать лет стали периодом разгула и анархии своевольных баронов. Трое опекунов Вильгельма были убиты, и долгое время родственники опасались за него, полагая, что его жизнь может постичь та же участь. Пройдя суровую школу жизни, Вильгельм обнаружил недюжинные способности в ведении войн и управления страной. Ему было лишь двадцать лет, когда он с помощью своего сюзерена Генриха I, короля Франции, подавил вспыхнувшее восстание в провинциях Бессин и Котанген. Восставшие хотели свергнуть герцога, и поставить на место правителя его родственника Гая Брионского. Усилив свою армию войсками короля Генриха, Вильгельм встретился с восставшими и разбил их при Вал-ес-Дюне, около Каена в 1047. Заговорщиков это не остановило, но победа молодого герцога весьма укрепила его положение.

- Гермиона, - взмолился Рон. - Может не надо лекций по истории маглов? Никому же неинтересно.

- Вы ошибаетесь сер Рональд. – Салазар Слизерин подъехал к повозке и склонился к окошку. – Мне очень интересно. Леди Ровена из Равенкло хоть и слывет образованной девицей, но ваша прекрасная спутница заткнет за пояс любого летописца. Продолжайте леди Грейнджер, мне очень интересно.

Победоносно взглянув на Рона, Гермиона принялась рассказывать дальше.

- Так вот, после той битвы, через год он присоединился к армии Генриха, чтобы сразиться с их общим врагом Джеффри Мартеллом, графом Анжуйским. С согласия местных жителей Джеффри захватил приграничный укрепленный город в провинции Алансон. Герцог осадил крепость, взял ее штурмом и отомстил горожанам, насмехавшимся над Вильгельмом в связи с его неблагородным происхождением. В 1049 году он захватил замок Домфрон. принадлежавший Анжу.  В 1051 году герцог посетил Англию, и, по мнению многих историков, во время этого визита английский король Эдуард Исповедник, состоявший в родственных связях с Вильгельмом, пообещал ему английский трон. Два года спустя Вильгельм еще раз дал понять о своем намерении занять английский трон. Женившись на Матильде, дочери Болдуина V Фландрского. Предком Матильды по материнской линии был английский король Альфред Великий. Свадьба состоялась вопреки запрету католической церкви заключать браки между родственниками, который был наложен папским советом в Реймсе в 1049 году. Однако в конце концов папа Николай II разрешил заключить брак это случилось в 1059. Выполняя епитимью, Вильгельм и его жена основали аббатство Святого Стефана и Святой Торицы в Каене. Но этот брак осложнил политическую обстановку. Встревоженный близким соседством Нормандии с Фландрией, Генрих I объединил свои силы с войсками Джеффри Мартелла и начал войну с Вильгельмом. В Нормандию союзники вторгались дважды. И каждый раз исходом кампании была решающая победа нормандца. Вторжение 1054 года завершилось победой при Мортемере. В 1058 году арьергард французов был наголову разбит при Варавилле на реке Дайв. В период между двумя войнами Вильгельм усилил свои позиции, аннексировав Майен в счет компенсации своих расходов на войну с анжуйцами. Вскоре после поражения при Варавилле, Генрих I и Джеффри Мартелл умерли. Вильгельм тут же окончательно захватил Майен, принадлежавший Анжуйской династии, сделав это, якобы в интересах графа Герберта II, после смерти которого в 1062 году Майен был присоединен к Нормандии официальным путем.

- Деятельный парень, - усмехнулась из повозки Пенси.

- О да очень, - согласилась Гермиона. - И поистине великий король.

- Я бы на вашем месте не произносил такие речи в компании добрых саксонцев, леди Гермиона. Многие недолюбливают короля-завоевателя. – Заметил Годрик.

- К добрым саксонцам особенно стоит относить, нашу мать, самого Годрика и неукротимого сера Дункана Хаплпаффа. Мать не любит короля, потому что лорд Рего норманн. Годрик потому что не в чем не перечит нашей матери и отстаивает все ее мнения как свои собственные, а вот сэр Дункан в силу того, что он истинный сакс, и очень этим гордится. Я же не принадлежу к упрямым фанатикам, не способным принять право сильного, а потому с удовольствием дослушаю вашу историю дальше.

- Ну, раз так, сэр Салазар, я продолжу, - улыбнулась Гермиона. - Незапланированный визит в Нормандию в 1064 году фактического правителя Гарольда II, отстранившего от власти Эдуарда Исповедника, усилил притязания Вильгельма на английский трон. Очевидно, Гарольд пообещал поддержать герцога в выполнении его намерений. Возможность для вторжения в Англию представилась в 1066 году. После смерти Эдуарда и коронации Гарольда II (после этого Вильгельм обвинил Гарольда в клятвопреступлении и использовал это как повод для вторжения и завоевания короны, обещанной Исповедником в случае, если у того не будет наследников). Однако Вильгельм столкнулся с большими трудностями, стараясь заручиться поддержкой нормандской знати для этой кампании. Он использовал то уговоры, то угрозы. В остальном же препятствий к вторжению не было. Вильгельм заручился нейтралитетом германского императора Генриха IV, и одобрением папы Александра II. Выгодный союз герцог заключил с Тостигом, братом Гарольда, высланным из Англии несколькими годами раньше. Благодаря вторжению войск Тостига в Северную Англию, Вильгельм и его люди беспрепятственно высадились в Певенси. Это произошло 28 сентября 1066 года, а 14 октября в сражении при Гастингсе армия Гарольда была разбита. В рождество Вильгельм был коронован в Вестминстере. Но прошло еще пять лет, прежде чем герцог завладел западом и севером Англии. В начале 1067 года он прошел по всему югу, собирая пошлины, отбирая земли у тех, кто сражался против него, и строя замки. Свой успех Вильгельм решил отпраздновать в Нормандии. Однако, как только он пересек Ла-Манш, в Нортумбрии, Уэльсе и Кенте вспыхнули восстания, и в декабре герцогу пришлось вернуться. В течение всего 1068 года Вильгельм посылал отряды против жителей Эксетера и Йорка, которые поднимали восстания под руководством сторонников Гарольда. В 1069 году в Дархеме англичанами был убит нормандец Роберт Каминс, которому Вильгельм подарил графство Нортумбрия. В это же время на севере Англии наследником английского короля провозгласили Эдгара Ателинга, последнего представителя западносакской династии. Датский король, тоже имевший свои виды на английский трон, послал свой флот на помощь восставшим. Объединив силы, датчане и англичане взяли Йорк, несмотря на усиленную охрану его двумя нормандскими гарнизонами. Примчавшись в Йорк, Вильгельм вынудил датчан вернуться на корабли, и окружил город. Одновременно король подверг земли к северу от Дархема такому опустошению, что следы разрушений были видны даже спустя шестьдесят лет. Однако к английской знати он отнесся с дальновидным милосердием. Командующий датским флотом, ярл, так называли графа у скандинавов, Осберн был подкуплен и увел свои корабли. В начале 1070 года присоединение северных земель Англии было завершено походом армии Вильгельма на Четерские болота, где правителем этого графства он поставил своего человека.

- Ну, все это мы знаем, - нахмурился Годрик. – Но почему считаете Вильгельма великим правителем, леди Гермиона? Ну, воин он талантливый, и что?

-     А что вы скажете о мерах, которые Вильгельм принимал для укрепления своей власти? Его современники писали об этом очень подробно, но в хронологическом порядке их трудно восстановить. Раздел провинций между сторонниками Вильгельма происходил, очевидно, одновременно с покорением страны. На каждом этапе завоеваний один из последователей герцога получал свою награду. Таким образом, формировались обширные, но разбросанные по всей стране феодальные владения, занесенные в 1086 году в " Земельную опись" Англии - кадастровую книгу. Графства периода правления западносаксонских королей пришли в упадок. Новые графы, связанные с Вильгельмом узами крови и дружбы, владели отдельными поместьями. За границами королевского домена было много более мелких вассалов, принесших присягу королю и подчинявшихся королевской юрисдикции. Прежнюю систему управления через шерифов и суды графств и округов Вильгельм оставил без изменений, но люди, которых Вильгельм наградил землями, владели ими по нормандским законам и находились в тесной личной связи с самим королем. Однако герцог заставил наиболее влиятельных представителей нормандской знати признавать и постановления местных судов. Таким образом, старая система налогообложения поддерживала королевскую власть и вносила порядок в феодальную жизнь страны. А король, располагая обширными личными владениями, практически не зависел от налогов собственных вассалов. Несмотря на недовольства, высказываемые по поводу издаваемых Вильгельмом законов об использовании леса и введения непосильных налогов, герцогу удалось завоевать уважение своих английских подданных. Со временем они признали его законным наследником Эдуарда Исповедника и стали относиться к нему как к защитнику от феодального гнета. Такое отношение англичан можно объяснить тем, что герцог в первую очередь сам уважал закон, а также тем, что в свое время, подтвердив законы Эдуарда, он получил поддержку от церкви. Записи в кадастровой книге говорят о том, что практически все представители английской знати были лишены земель, хотя так Вильгельм должен был обойтись лишь с теми, кто поднял против него оружие. Англичане были практически отстранены от всех важных постов, как в церкви, так и в государстве. Данные о политике Вильгельма после 1071 года очень скудны и разноречивы. Вероятно, основное внимание он уделял управлению страной, обходясь без юридического и финансового институтов. Доведенных до совершенства при последующих королях - Генрихе I, младшем сыне Вильгельма, и Генрихе II из новой династии Плантагенетов.

- Как это все интересно. Мы сейчас живем как раз в период, когда основное противостояния закончилась. Вы рассказываете, что будет дальше. Невероятно, а что потом?- Спросил Слизерин.

- Ой, - опомнилась Гермиона. – Кажется, я не должна была вам все это рассказывать.

- Ага, - согласилась Пенси. – Кто-то так увлекся, подтверждая свою репутацию всезнайки что, забыл о том, что сам же предлагала не болтать лишнего. Так что заткнись, пожалуйста. – Сер Салазар лучше вы продолжите свою историю.

- Что ж раз спорить с вами бесполезно… - Все прибывшие из будущего закивали. – Мы остановились на истории трех замков. Во время распределения земельных наделов среди своей знати, которое так прекрасно описала леди Гермиона, Вильгельм I обратил свое особое внимание на крепость Бельсток. Наши земли стратегически важны, так как находятся на границе с Шотландией, крепость принадлежала леди Фионе Бельсток, ее муж скончался два года назад, и не она ни ее вассалы не оказывали сопротивление новому королю. За такую покорность леди Фиону не лишили земель. Ее выдали замуж за Рего де Равенкло, и он получил в награду за службу приданное леди Бельсток и ее земли. Этот брак во многом был неудачным. Сер Рего любил свою жену, а вот она его нет. После рождения дочери  Ровены леди Фиона бежала в Корсенлодж, что бы найти убежище у своей близкой подруги нашей матери. Естественно, ее муж осадил наш замок с требованием вернуть его супругу. Ива Гриффиндор отказалась. Леди Фиона не желая, чтобы из-за нее  началось кровопролитие, ночью потайным ходом бежала. На следующий день ее тело нашли в соседнем лесу, который издавна зовут Запретным и считают дьявольским местом. Многие думают, что после смерти жены лорд Рего сошел с ума. Он поклялся покончить со всей нечистью, что водиться в округе обитателями леса, озера и Драконьего ущелья.

- А как она умерла? – Спросила Пенси.

- Ее тело было обезображено, и в нем не осталось ни капли крови. Муж опознал ее только по платью.

- Какая печальная история? А что на счет третьего замка - Аббатства? – спросил Рон.

- Это произошло еще до перечисленных мною событий. Когда умер старый настоятель, в наших кроях появился аббат Харлоу, с приказом от епископа и в сопровождении отряда рыцарей Храма.  Несмотря на его образ истинного святоши, это страшный человек. Думаю, его куда больше чем служение богу интересует борьба с дьяволом, а к его созданиям он причисляет всех кого ему выгодно. На мать он конечно пока не замахнулся, хотя о том, что она ведьма шепчутся в этих краях с тех пор как Гаред Гриффиндор, взял ее в жены. Но его рыцари под покровом ночи пробирались в Драконье ущелье. Почти все драконы были тогда уничтожены, а ни моя мать, ни наши люди не могли уличить в этом аббата, ведь тогда пришлось бы признать, что Корсенлодж принадлежит ведьме, которая пытается сохранить живущих в этих краях магических существ.  Когда ситуация стала совсем критической, моя мать отправилась в дальние края за помощью ее она там не нашла но... В общем, вскоре родился я, увы, кем был сэр Слизерин, я не знаю единственное, что могу утверждать со слов своей матери, что он являлся чистокровным волшебником. Отвечая на ваш вопрос сэр Гарри, я не знаю быль ли он змееустом.

- А как у вас тут Снейп оказался? – Спросил Рон.

- Сер Северус? Приехал четыре года назад, когда наши дела стали совсем уж плохи. Он нам очень помог, но полагаю, его цели далеки от интересов обитателей Корсенлодж.

 - И какие они? – Полюбопытствовал Драко.

Салазар Слизерин пожал плечами.

- Понятия не имею.

- А откуда он знаком с вашей матерью?

- Она говорит, что он уже бывал в прошлом они были знакомы еще до ее замужества с сером Гаредом Гриффиндором.

- Зачастил Снейп в средневековье, ну да ладно, бывает… Замок скоро?

- Да сэр Рональд, как только выедем из леса.

- Скорее бы сер Годрик, тут уже не один Кребб кушать хочет.

- Угу, Рона История магии наталкивала на мысли об обеде еще в школе, что уж говорить о жизни маглов.

- Давай, ехидничай, Миончик. У вас в замке есть библиотека?

- В наше время книги довольно редки, но у меня солидное собрание.

- Вы попали сэр Салазар, леди Гермиона будет жить в ваших комнатах… Хуже! Она еще притащит с собой Гойла. Что бы было с кем поговорить о прочитанном.

***

Пенси перестала прислушиваться к общему разговору, как только он превратился в ленивую перебранку между Роном и Гермионой. Она читала книгу и с каждой фразой она мрачнела все больше. Информации которая свидетельствовала о характере супруги Салазара Слизерина было немного, но вся она… В общем любимый цвет любимое блюдо отношение к маглам стиль изложения весьма ироничного текста… Все это была она и о ней. Оставалась надеяться, что волшебная краска для волос компании «Магическая красотка» не подведет, а то она чувствовала что под ее слоем «переливающимся на солнце как чешуя русалок» она, судя по всему за последнее несколько минут поседела.

«Не может такого быть, - твердила себе Пенси. - Ну не может, и все тут!» Она рациональная, умная молодая женщина, а такие не влюбляются в допотопных красавцев, даже если они охренительно хороши.  «Нет, нет и еще раз нет!». Ей бы со своим женихом из подходящей эпохи разобраться. А то вон как тот на Поттера пялится.  Пенси Паркинсон была из тех людей, что категорически не верят в судьбу и искренне считают, что  все неприятности создают себе сами. «Даже если по какому-то идиотскому стечению обстоятельств эту книжку действительно написала я, - рассуждала она. – То всего-то и нужно немного подкорректировать историю. Буду держаться подальше от совершенств сера Салазара, и если Драко начнет осуществлять свои нетрадиционные фантазии, прикинусь озабоченной дурочкой и развлекусь в компании сера Годрика. А что он тоже очень даже ничего. На три- четыре месяца сойдет. Нет, нужно просто всячески игнорировать создателя змеиного дома и никаких проблем».

***

Гарри Поттер размышлял о хитросплетении человеческих судеб, интригах, которые царят в этом средневековом мире, и иногда искоса поглядывал на Драко Малфоя сдувающего с глаз длинные волосы и искренне желал ему упасть с лошади и разбить его красивую физиономию. Это бы очень помогло одному конкретному гриффиндорцу думать  серьезных вещах не отвлекаясь,  то и дело на возникающую эрекцию.

***

Креб думал, накормят их сразу по приезде в замок или немного погодя.

***

Рон Уизли размышлял о том можно ли всерьез рассчитывать на то, что его подружка Лиз из отдела связей с магической общественностью прождет его три месяца или на ней можно поставить крест. Выиграют ли «Палящие пушки» в этом сезоне и кто стащит его абонемент на все игры близнецы или первой до него доберется Джинни. Будет ли волноваться из-за его исчезновения мама? Наверняка да. А уж Молли Уизли поставит на уши всех авроров, и наверняка доберется до Дамблдора. А вдруг директор вытащит их раньше, чем они планируют. У него то хроноворот есть. Наверное, это было бы отлично, а то кто станет платить за квартиру?  Хотя нет, он оставил домовладельцу телефон Фреда и Джорджа, те наверняка в случае чего обо всем позаботятся. Жаль только, что эти параллельно решат воспользоваться свободной жилплощадью и станут устраивать там вечеринки, ставя опыты на незадачливых соседях решивших по наивности заглянуть на огонек. А как быть с работой? В общем, Рону Уизли было очень грустно, потому что он предвидел большие неприятности по возвращении.

***

Грегори Гойл закончив читать статью о «психологии служебных   отношений», перевернул страницу и погрузился в дебри делового этикета для представительниц слабого пола. Искренне посочувствовав бизнес леди с их строгими критериями в одежде, ароматах, прическах и манере поведения он спрятал журнал в сумку и, достав из ее глубин потрепанный томик Гете, ушел с головой в завораживающий мир «Фауста».

***

 Годрик Гриффиндор размышлял о том, насколько все-таки хорошо он выполнил порученное ему задание. Мать при сэре Северусе его, конечно, разбранила, но потом когда они остались наедине,  дала понять что все просто замечательно и им вовсе не помешает наличие в замке такого количество магов. Они, конечно, странные, эти волшебники будущего, но довольно занятные. Сэр Гарри явно человек добрый, и благородный, одно его отношение к Каро уже безоговорочно завоевало ему преданность Гриффиндора. Рыжий,  сэр Рон вызывал недоумение, явно не злой, он был суетлив и любил спорить с дамами, что известно не пристало рыцарю, Годрик решил, что несмотря на то, что тот может оказаться достойным человеком, происхождение и воспитание у него, скорее всего, плебейское.   Сэров Креба и Гойла он рассматривал как умелых воинов, о чем говорила их внушительная комплекция и отменный аппетит, но господ весьма замкнутых и безоговорочно преданных своему господину, лорду Драко. Последний, напоминал Гриффиндору Салазара, но исключительно худшими качествами. Был, замкнут, высокомерен и своенравен, но так красив,  что дамы на турнирах наверняка спорили бы за право повязать ему на копье свой платок. Еще он казался истинным магом, и в его самоуверенности таилось могущество. Сер Годрик почти мечтал выйти с ним на  турнирное поле, или начать магический поединок. Приятно проверять свои возможности, ломая пику достойного противника. А то, что сэр Драко достоин, он не сомневался. В общем, сер Годрик предвкушал массу приятных и неожиданных событий, которые позволят ему проявить в себя в глазах  прекрасных, но явно слишком зрелых для периода вступления в брак, дев. Одна из них, несомненно, будоражила его кровь, как бы он не старался это скрыть, оказывая знаки внимания другой деве. «Прекрасная Миона» именно ей, мудрой, наделенной совершенством черт и массой достоинств, собирался он посвятить победу над сэром Драко, который осмеливался весьма пренебрежительно относиться к новой истинной даме сердца весьма ветреного Годрика. И пусть его привязанность будет под покровом тайны, ибо любое поклонение недостойно прекрасной разумной леди, что покинет его, едва так решит судьба. Но ведь такие чувства облагораживают. И еще много ратных дел он совершит с именем прекрасной и умнейшей Мионы на устах.

***

Настало время подумать о насущном. К черту Поттера, к черту Грейнджер, на фиг путешествия во времени. Его волновало другое. В  сумке лежала всего одна коробочка с жемчужного цвета порошком, а это значило многое. Всего одна… Максимум две недели… Ни больше ни меньше… У него две недели.  Вспоминая список ингредиентов, Драко понимал, что шансов нет. Половина необходимых магических растений были выведены только в двадцатом веке. И у него один флакон бодрящего зелья, а значит, после третьего приступа его оставшееся существование будет похоже, скорее, на летаргию.  Неважно… все не важно…  как бы все не сложилось, он многое успеет сделать напоследок, даже если все его грандиозные планы на короткое будущее упираются в одно. Трахнуть  ненавистного Поттера. Драко усмехнулся своим мыслям. «С чего начали сходить с ума, тем, видимо, и закончим».

***

Гермиона Грейнджер, понимала, что она должна найти способ вернуться назад. Она должна начать  играть на равных с завзятым мастером интриги. И только тогда есть возможность… Что он примет ее как равную и они начнут свою шахматную партию. Ей  в отличие от большинства, не нужно домой. Она стремится докопаться до всех тайн Северуса Снейпа. Ей было нужно понять… Осмыслить и… О да! Теперь она могла признаться даже себе… Получить этого мужчину. Распотрошить все его секреты,  и сделать счастливым, и возможно, таким способом осчастливить себя… Гермиона Грейнджер любила сложные дилеммы, неразрешимые задачи, но как истинная гриффиндорка, она была упряма…  Ни эта замшелая красотка леди Ива, ни сам Мерлин не смогли бы стать у нее на пути.  Раз уж Гермиона написала правила грядущей игры.

Она улыбалась, откинувшись на подушки почти мечтательно. И она поможет им с Гарри –непременно.

***

Сер Салазар не предполагал ничего и не стоил планов. Он привык располагать фактами, а их по его собственному предположению пока было недопустимо мало, поэтому, когда отряд выехал из леса, он просто протянул  руку, указывая на замок, и сказал.

- С прибытием в Корсенлодж, господа…