14. Скандал в «Трех метлах»

 

С начала учебного года прошло уже почти полторы недели, за которые все обитатели Хогвартса свыклись и с необычным появлением новой ученицы и ее требованиями и с ее знаниями. Даже учителя выработали собственную стратегию проведения уроков, на которых присутствовали вместе и Диана и Гермиона: задавая вопросы, они чаще спрашивали сначала Гермиону, а потом давали дополнить Диане, таким образом, оба факультета получали свои баллы. Впрочем эта система опроса если и удовлетворяла Гермиону, то донельзя раздражала Диану, которая считала форменной несправедливостью, хотя пока и предпочитала об этом молчать. Сейчас у Дианы впереди были два важных события: поход в Хогсмид и первая игра в квиддич. Если об игре она практически не волновалась – команда Хаффлпуфа была на удивление дружной, и довольно спокойно принимала неудачи своих игроков, то прогулка в Хогсмид волновала ее гораздо больше. Больше всего ее удивила необходимость разрешения на посещение этой деревни, да и то только по определенным дням. Дедушка, подписавший его безо всяких колебаний, высказал предположение, что в Хогсмиде разводят драконов или мантикор, поэтому в любой день туда и идти просто опасно.

Об этом девочка и спросила у своего брата в пятницу перед походом в деревню. На что он ответил, что в деревне в любое время абсолютно безопасно, а местные жители не только драконов и мантикор не разводят, они и пустой старой хижины на краю деревни бояться как огня. Детей же туда пускают, только по праздникам, потому, что маленькая деревенька с трудом восстанавливается даже после одного визита Хогварстской братвы в месяц, пускай туда детишек почаще, глядишь, деревенька бы уже давно прекратила своей существование. Успокоенная братом Диана начала готовиться к первой прогулке в деревню, а готовиться было к чему.

 

* * *

 

– Диана, – девочка подняла голову от «Искусства Иллюзий», которые решила почитать на свежем воздухе перед тренировкой. Перед ней стоял никто иной, как знаменитей Гарри Поттер и слегка заискивающее смотрел на нее.

– Да, Гарри, ты что-то хотел спросить?

Гарри глубоко вздохнул – уже почти неделю с того дня, как увидел ее в поезде он представлял себе этот разговор, но почему-то ему было немного страшно.

– Диана, ты не согласишься пойти со мной в Хогсмид в эту субботу, – на одном дыхании выпалил он.

– Даже не знаю, что тебе ответить, – немного задумчиво проговорила девочка. – Понимаешь, пойти в деревню я уже согласилась с другим, но, если ты хочешь, мы можем встретиться в Хогсмиде и там прогуляться. Согласен?

Гарри кивнул, и уже было собрался уйти, но внезапно остановился и спросил:

– Ты идешь с Джейсоном Конолли?

– Ну да, – спокойно ответила она. – По-моему, это очевидно. Джейсон мой родственник, и он обещал моему дедушке, что позаботься обо мне. Так что в деревню я пойду с ним, там мы немного погуляем, а потом я приду к тебе. Кстати, а где мы встретимся?

– Давай в «Трех метлах».

– Хорошо, попрошу, чтобы Джейсон меня проводил.

Гарри кивнул, снова немного помолчал, а потом спросил:

– Диана, а могу я задать тебе один очень личный вопрос?

Диана ненадолго задумалась.

– Ладно, задавай, – кивнула она. – Только, если он покажется мне слишком личным, я отвечать не буду.

– А ты случайно не невеста Джейсона?

– Нет, – рассмеялась Диана. – Вопреки домыслам твоей подруги Гермионы, это абсолютно не так. Мы родственники и друзья, и только.

– А разве родственники могут быть не друзьями? – неожиданно для себя поинтересовался Гарри.

– Вполне, – ответила Диана. – Возьми меня и Драко. Он мой дальний родственник, в детстве наши родители пытались нас сдружить, но ничего не вышло. Не могу сказать, что мы враги, но и никакой дружеской привязанности между нами тоже нет. А ты сам: я слышала, что ты не очень ладишь со своими родственниками маглами.

– Вернее не ладил, – сказал Гарри, присаживаясь на траву рядом с Дианой. – С это года я, по решению суда живу с магами.

– Я рада это слышать, странно только, что Алиссия мне об этом не написала?

– Какая Алиссия? – удивился Гарри.

– Алиссия О’Райли – моя подруга по старой Школе. Она прислала мне вчера письмо, в котором пишет о своей семье. Алиссия очень увлекается историей, и я уверена, что со временем она станет довольно знаменитым исследователем Магической Истории, а пока она исследует историю своей семьи и пристала мне часть своей родословной.

– А причем тут я? – нетерпеливо перебил Гарри.

– Притом, что ты приходишься родственником семье О’Райли, и довольно близким. Когда я это прочитала, я удивилась, что ты воспитывался не в их семье после гибели родителей, – Гарри от удивления застыл на месте, он не мог и предположить, что у него есть родственники в мире магов, а Диана продолжала. – Так что, когда ты мне сказал, что теперь будешь жить в семье магов, я подумала, что тебя до совершеннолетия решили передать под опеку семьи О’Райли. Я была у них в гостях – это очень приветливые маги. У них подрастают три дочери – Алиссия самая старшая и наша с тобой ровесница, а скоро будет еще и братик. Правда живут они в Канаде, но это не так далеко, если ты колдун, то тебе легко перемещаться между Америкой и Британией, – закончила Диана.

– Нет, – медленно проговорил Гарри. – Я буду жить в семье Уизли – это мои друзья и они были друзьями моего крестного, который и завещал им опекунство, – Гари просто не мог поверить, что в мире волшебников у него есть родственники, да и в то, что у него есть родственники, кроме Дурслей он тоже не верил. – Знаешь, Диана, - проговорил он после небольшой паузы. – Наверное, твоя подруга все же ошиблась. Я не тот Гарри.

– Тот, – уверено возразила девочка. – Давай я принесу тебе письмо подруги, когда мы встретимся в Хогсмиде. А сейчас, мне пора, у меня тренировка. Счастливо! – и девочка, захлопнув книгу, встала и пошла к замку.

А Гарри, сидя под березой на берегу озера, размышлял. С одной стороны, он рос, не зная родителей, не зная их знакомых, их мира. Но за прошедшие пять лет он узнал многое и был уверен, что, будь у него родственники среди колдунов, ему бы уже давно рассказали. Хотя, о своем крестном он узнал только после его побега из Азкабана, да и то, случайно подслушав разговор преподавателей. В общем, разговор с Дианой зародил в его душе маленькую надежду, что у него все же есть родственники, что он не одинок. Не зная почему, Гарри решил пока не обсуждать этот вопрос с Гермионой и Роном. Он решил выяснить все в ближайшие выходные и только тогда рассказать друзьям о своей семье (или напротив, умолчать о своей несбывшейся надежде).

 

* * *

 

Утром в субботу, как и всегда, в Большой Зал прилетели почтовые совы. Букли не было, и Гарри из любопытства принялся смотреть за стол Хаффлпафа, чтобы узнать, пришло ли что-нибудь Диане. Он заметил, что к ней совы прилетают ежедневно. Это было бы абсолютно понятно, если бы это была одна сова и приносила она только газете, но зачастую прилетало две или три совы, и они приносили письма. Гарри очень удивлялся тому, как много писем получает эта девочка, но вскоре он сообразил, что ей пишут друзья из ее Школы, и это обстоятельство перестало его удивлять. Письма друзей она всегда читала с радостью, иногда зачитывая какие-то моменты своей светловолосой подруге. Однако в эту субботу все было несколько иначе. Получив письмо, Диана сначала долго смотрела на надпись на конверте, словно не могла поверить в существование адресата. Потом она неторопливо открыла письмо, быстро пробежала его глазами и, с задумчивым видом, отложила его в сторону. Гарри отвел глаза, чтобы ненароком не встретиться с ней взглядом (он боялся, что Диана рассердится на слежку и не придет на свидание в «Три метлы»). Когда спустя пару минут он вновь посмотрел на нее, то увидел, что она держит в реку небольшой сверток, в котором, судя по его форме, находилась книга. Девочка не стала разворачивать его и положила рядом с письмом. Потом она быстро допила сок, встала из-за стола и, взяв свою корреспонденцию, вышла из зала. Гарри вернулся к завтраку, раздумывая, что же такого важного могла получить Диана и от кого это письмо.

 

* * *

 

Несмотря на странные сны, которые преследовали Диану на протяжении всего ее пребывания в Хогвартсе, сегодня с утра она была в особенно приподнятом настроении – впервые за почти две недели пребывания в Хогвартсе она могла выйти за его пределы и целый день гулять по деревне магов. В предвкушении приятного дня она спустилась на завтрак в сопровождении Гретель и еще двух первокурсниц (ученики младших курсов довольно быстро сдружились с ней, как она подозревала, из-за того, что она помогала им с уроками). За завтраком прилетели совы: Диана как всегда дожидалась, что ей доставят «Ежедневный Пророк», однако кроме совы из издательства к ней прилетела еще одна красивая коричневая сова, принесшая письмо и сверток. Читая обратный адрес на письме, Диана не верила своим глазам: Германия, Дюссельдорф, дворец Браунштейн, от баронессы Каролины Д. фон Браунштейн.

Баронесса Каролина Д. фон Браунштейн была ни кой иной, как младшей сестрой ее отца и родной тетей (и по совместительству крестной Дианы) Каролиной Джемаймой Конолли. Каролина любила племянницу и решительно не понимала брата, который отказался от «такой чудной девочки», как всегда называла Диану ее тетя. Каролина, как и все в роду Конолли, была довольно упрямой, и именно обстоятельство позволило ей, тогда еще шестилетней девочке, добиться у мамы и брата разрешения стать крестной матерью своей маленькой племянницы. Видимо из-за маленькой разницы в возрасте, Диана и Каролина, со временем стали близкими подругами, и Каролина искренне сожалела, что Диану отдали в Школу Зеленых Кедров и не сможет учиться с ней в Хогвартсе.

Каролина поступила в Слизерин, как и ее родители, и старший брат (два ее других брата закончили Равеклоу и Хаффлпаф соответственно). Оказавшись по окончании Школы одной из лучших учениц, Каролина решила продолжить свое магическое образование в Европе и, несмотря на протесты матери и брата, уехала во Францию. Как оказалось, молодая леди не только получала образование, но и вела довольно активную светскую жизнь: спустя три года после окончания Хогвартса и в год окончания Европейского Университета Магии она объявила родным, что выходит замуж. Замужество вещь естественная даже для магов и к ее желанию первоначально отнеслись с пониманием и даже восторгом. Однако когда она назвала своего избранника, ее сначала попросили, вернее потребовали, передумать а получив отказ, вычеркнули ее из Родословного дерева.  Каролина Конолли, сильная и талантливая колдунья, окончившая с отличием и Хогвартс и Университет, принадлежащая к тому же к одной из самых знатных и, безусловно, чистокровной магической семье выбрала себе в мужья магла. Даже то обстоятельство, что ее любимый был бароном и, помимо фамильного замка и поместья, имел собственный гостиничный бизнес и крупные счета в нескольких европейских банков, не примирило родственников с выбором девушки.

Каролина, впрочем, особенно не огорчилась – она никогда не носилась с идеей «чистоты крови», хотя и закончила Слизерин. Более того, она немного презирала свою семью, причем одной из главных причин такого отношения была дурацкий, по ее мнению, обычай давать имена детям Конолли. Об этом Каролина рассказала Диане, когда той исполнилось пять, и девочка спросила у крестной, почему ее новорожденной сестре дали имя на букву «Д», как и ей и ее братьям. История была проста: лет пятьсот тому назад один из членов семьи Конолли решил, что для удобства ведения родословной детям Конолли, родившимся от одного брака следует давать первые имена на одну букву. Те, кто не желал следовать данному обычаю, навечно изгонялись из лона семьи и, естественно, лишались наследства. Желающих остаться нищими, в семействе Конолли не было тогда и не появилось в последующие пятьсот лет. По этой причине все родные братья и сестры Конолли носят первые имена, начинающиеся на одну букву. Впрочем, девушки семейства Конолли, выйдя замуж, могли давать детям абсолютно любые имена, поскольку после замужества они принимали новую фамилию.

Это и произошло с Каролиной Конолли: выйдя замуж за немецкого барона Гюнтера Франциска фон Браунштейн, она решительно отмела все контакты со своей бывшей семьей, со всеми, кроме Дианы и ее магла дедушки. Диана была одной из подружек невесты на свадьбе, состоявшейся два года назад, но с тех пор с тетей она не виделась.

В письме тетя поздравляла Диану с днем рождения и поступлением в Хогвартс и просила извинить ее за некоторую задержку с подарком. Эта «невнимательность» со стороны Каролины объяснялась до невероятно просто – Каролина наконец-то осчастливила своего мужа рождением долгожданного наследника, о скором рождении которого она «уже писала в своих письмах». Диана, отложив письмо, вспомнила последние письма тетушки. Поразмыслив над их содержанием, она пришла к выводу, что о будущем рождении ребенка Каролина сообщила ей в строчке «у меня несколько изменилась фигура, причем мужа это очень радует». Прочитав ее тогда, девочка решила, что ее тетушка, всегда отличавшаяся излишней худобой, что приводило в ужас всех, кто ее впервые видел, наконец-то немного пополнела сидя на местной диете. «Да,…нечего было и говорить, Каролина если и не страдала косноязычием, то делала весьма туманные намеки», – прошептала себе под нос Диана, вновь беря в руки письмо.

Далее Каролина сообщала, что назвала сына Фридрихом Эдвардом Теодором и просит племянницу прибыть на крестины ребенка в качестве его крестной, которые состоятся в часовне родового замка ее супруга в следующие выходные. Диана закрыла письмо и спрятала его в конверт, потом повертела в руках подарок и, допив сок, вышла из зала, неся с собой утреннюю корреспонденцию.

 

* * *

 

Гарри стоял в холле, ожидая, Рона и Гермиону, с которыми он собирался пройтись до Хогвартса. Они еще не появились, зато из бокового   вышла Диана, как и всегда, в сопровождении Джейсона Конолли. Заметив его, девочка улыбнулась ему, но подходить не стала, а предпочла вместе со спутником уединиться за одной их колонн. Гарри незаметно подошел к ним и стал вслушиваться в разговор. Однако, то ли боясь, что их подслушают, то ли по какой-то другой причине, ребята говорили по-ирландски, и Гарри, не понимавший ни слова, предпочел уйти, боясь, что Диана заметит его.

 

* * *

 

Вернувшись в комнату, Диана первым делом открыла подарок. Это оказалась книга Древних Пророчеств. Диана давно хотела ее почитать, хотя она и не верила в большинство из них, зато любила загадочные истории, а эта книга содержала около сотни таких историй. Однако  последовательная девочка решила пока не открывать книгу: сейчас она изучала толстую книгу о древних артефактах, подаренную ей на день рождения дядей Кристофером, и она решила, что сначала дочитает ее и только потом возьмется за подарок Каролины. При этом Диана искренне жалела, что подарок не пришел раньше: книжка с Пророчествами была раз в пять тоньше, чем книга про артефакты и получи их Диана в один день, она, несомненно, бы начала с Пророчеств. Отложив в сторону книжку, Диана взялась за письмо. Оно обеспокоило ее: нет, она была искренне рада рождению кузена, но в письме Каролина сообщала, что не могла поздравить ее раньше, значит, и змею прислала не она. Но и отец не присылал ей подарок – она спросила об этом отца на перроне перед отправлением, и несмотря на его неопределенный ответ, была уверена, что это был не его подарок.

– Нет, это подарок не от отца, – внезапно произнесла Диана вслух. – Скажи, – обратилась она к мирно дремавшей на кровати Шанайе. – Кто тебя мне подарил?

Змейка подняла головку и посмотрела своими бусинками-глазами на Диану.

– Не знаю, – прошипела она. – Правда, не знаю. Меня купили в зоопарке еще совсем маленькой, кормил меня какой-то невысокий человечек с крысиным лицом и блестящей рукой. Потом он положил меня в коробку и отнес куда-то. Там я слышала голоса нескольких людей. Они обсуждали, стоит ли меня дарить тебе или нет. Я уснула, а потом ты открыла коробку. Вот и все.

Диана погладила змейку.

– Спасибо за откровенность. Если вспомнишь что-то еще о тех людях, расскажи мне.

– Хорошо, Диана.

И змейка снова свернулась в клубок и уснула, а Диана взяла с собой небольшую сумочку и вышла из комнаты. У портрета пастушки ее уже ждал Джейсон. Диана поздоровалась с ним и они, неторопливо разговаривая, пошли в холл.

В холле Диана завела Джейсона за одну из колонн и тихо проговорила по-ирландски:

– Джейсон, я сегодня получила сову от Каролины. У нее родился сын, и она просит меня быть его крестной.

– Да это прекрасно! Уверен, что наша тетя будет прекрасной матерью, а ты замечательной крестной. Кроме того, из всей нашей семьи только ты имеешь привилегию свободно общаться с ней, не боясь подвергнуться проклятию со стороны бабули. Даже отец пишет ей письма в тайне от бабушки.

– Погоди, братик, это еще не все. Помнишь мою змею? – Джейсон кивнул. – Так вот, это не ее подарок. Она прислала мне книжку с Древними Прорицаниями. А Шанайя рассказывала, что ее купил какой-то мужчина, и, судя по описанию, это был не Гюнтер.

Джейсон был искренне удивлен, но тут же высказал несколько гипотез появления среди подарков змеи. Это брат с сестрой и обсуждали на пути в Хогсмид. Однако в Хогсмиде Диана быстро утратила интерес к этой теме, увлекшись необычной для нее деревней волшебников. Брат отвел ее и в «Сладкое Королевство», где Диана не без удовольствия попробовала несколько сортов шоколада, желейных червячков и воздушной пастилы со вкусом фруктов. Больше всего ей понравилась пастила, но она отдала должное и шоколаду, купив несколько видов для дедушки и Гретель, которая была еще маленькой для Хогсмида. Потом брат привел ее в местную лавку школьных принадлежностей, где Диана соблазнилась роскошным пером дронта, пузырьком чернил и целой пачкой пергаментных листов. «У нас скоро куча контрольных, а их я пишу по всем правилам – пером и на пергаменте», – объяснила она свой выбор. Последним магазином в их культурной программе был «Зонко», где теперь был целый шкаф товаров от близнецов Уизли. Диана купила фальшивую волшебную палочку (в подарок будущему крестнику) и волшебный фейерверк, который ей просто понравился. Потом брат отвел ее в «Три метлы», где, оставив ее в обществе Гарри, простился и отошел к группе ребят около стойки.

 

* * *

Гарри не мог дождаться Диану, он сидел в «Трех метлах», нервно теребя край мантии и время, от времени отпивая глоток сливочного пива из бутылки, стоящей перед ним на столе. Рон и Гермиона, посидев с ним около получаса, решили пройти прогуляться на свежем воздухе – благо на улице стояла прекрасная погода, но Гарри отказался идти с ними. Прошло еще минут двадцать, и в зал вошла Диана, сопровождаемая своим неизменным спутником – Джейсоном. Увидев Гарри, она улыбнулась ему и что-то шепнула своему спутнику. Они подошли к нему и Диана, простившись с Джейсоном, опустилась на стул рядом с Гарри.

– Привет, - поздоровалась она. – Давно ждешь?

– Да, давно, - печально сообщил Гарри, но тут же спохватился. – Здравствуй, я тебя очень ждал.

– Хорошо, что дождался. А я гуляла по магазинам, - поставила его в известность Диана. – У вас тут довольно много интересного. Особенно мне понравилось «Сладкое королевство» – обожаю сладости!

Гарри улыбнулся. С Дианой, вопреки его опасениям было довольно просто и легко общаться – она не рассказывала о том, что вычитала в «Истории Хогвартса» или еще какой-то толстенной книге, не рыдала, упрашивая рассказать о гибели Седрика, не закатывала глаза и не надувала губки из-за того, что он молчал. Словом, она не была похожа ни на одну их девочек в Хогвартсе, с которыми ему приходилось до этого общаться. Гарри улыбнулся, и, когда к их столику подошла мадам Розмерта, уверенно произнес:

– Нам, пожалуйста, два сливочных пива, – тут он повернулся к Диане. – не возражаешь, если я тебя угощу? Поверь мне, это очень вкусно.

– Ничуть! – с веселой улыбкой ответила Диана.

И они оба на некоторое время замолчали. Мадам Розмерта принесла заказ, и ребята вернулись к беседе. Гарри сделал Диане комплимент за ее умение летать на метле и ее иргу охотником.

– Ты летаешь, словно у тебя есть собственные крылья, а метла это так, дань обычаю! Поверить не могу, что ты с такими данными не любишь играть в квиддич. Будь ты на моем факультете, я бы все сделал, чтобы ты оказалась охотником в команде!

– И здорово бы просчитался! – осадила его Диана. – Я не только не люблю играть в квиддич, я просто не люблю спорт вообще. Мне не нравиться играть ради очков, ради победы, я не могу с азартом гоняться за квоффлом и уворачиваться от бладжеров. Для меня квиччдич – это довольно бессмысленная игра, тратить время на которую я не намерена!

– Но ты же уже в команде, - оторопело произнес Гарри. – И я видел, как ты играешь на тренировке – это просто великолепно! Как ты можешь говорить, что тебе неинтересно?

– Поверь, – спокойно произнесла Диана. – Мне действительно неинтересно играть, Гарри, а на счет тренировок. Поверь, я тренируюсь вовсе не для того, чтобы помочь команде победить.

– Тогда зачем?

– Чтобы поставить на место и Дамблдора, который обещал мне, что не заставит играть в квиддич, и Спраут, которая не посчиталась с моими желаниями, – девочка вздохнула и, немного помолчав, сказала. – Ладно, давай сегодня об этом больше не будем. Я тебе кое-что принесла.

С этими словами она вытащила из сумки лист пергамента и передала его Гарри. Он развернул его и увидел на листе следующее:

Гарри смотрел на пергамент и не боялся поверить себе: на свитке были написаны имена его родителей, его имя и его родственников. Он плавно провел рукой над пергаментом, потом вполголоса прочитал написанные на нем имена и, наконец, поднял голову и обратился к Диане:

– Наверное, это все же ошибка и речь идет о каком-то другом Гарри Потере.

– Ну да, – слегка язвительно заметила Диана. – Конечно, о другом. Волшебный мир так и кишит Гарри Поттерами, сыновьями Лили и Джеймса Поттеров!

– Так ты уверена, что это не ошибка?

– Абсолютно. Гарри, я знаю свою подругу – Алиссия наверняка все поперепроверила по всевозможным справочникам и архивам. Можешь не сомневаться, что у тебя есть родственники в волшебном мире.

– Но, тогда почему они не взяли меня к себе?

– Ну, во-первых от Канады до Великобритании хоть и не очень далеко, но гораздо дальше, чем от Годриковой впадины до Литтл Уингинга. А во-вторых, так решил Дамболдор, подкрепив свое решение довольно мощным заклятием, так что забрать тебя они просто не смогли.

– Скорее не хотели, – огрызнулся Гарри.

Диана подняла на него удивленный взгляд:

– Зря ты так, – холодно ответила она. – Алиссия писала, что ее родители хотели забрать тебя, но все их попытки забрать тебя официально были пресечены Министерством, а выкрасть тебя бело невозможно – такие чары установил твой милый директор, так что с ним и разбирайся! – раздраженно закончила она.

Гарри стало стыдно, и он, пробормотав какое-то извинение, решил поменять тему разговора. В поисках новой темы он оглядел зал и увидел, что через пару столиков от них сидят профессор Снейп и профессор Травин и о чем-то довольно оживленно беседуют.

– Диана, – немного неуверенно начал Гарри. – Как тебе наши новые профессора?

– Для меня все ваши профессора новые, –  быстро отпарировала девочка. – Кроме профессоров Зельеварения и Защиты от темных искусств, – тут же добавила она с заговорщической улыбкой.

– Как? – от неожиданности выдохнул Гарри.

– Очень просто, – объяснила она, смеясь над его удивлением. – С профессором Травиным я училась в одной школе – он был старше меня на два курса, но мы вместе писали работу по Зельеварению для экзаменов у нашего директора, профессора Знахарева. А профессор Снейп – он проходил у нас практику в течение года, как сейчас Травин, мне тогда шесть лет было.

В этот момент за спинами ребят раздался презрительный смех и звонкий насмешливый голос поинтересовался:

– Что, грязнокровка, хвастаешь своим грязным прошлым?

Диана и Гарри обвернулись: прямо за ними в сопровождении Крэбба и Гойла стоял Драко Малфой, с ухмылкой глядя на них. Гарри вскочил со стула и приблизился к Драко, но его моментально оттеснил Крэбб. На грязное ругательство к их столику мгновенно подскочил и Джейсон Конолли, но дорогу ему загородил Гойл. Все собравшиеся в «Трех метлах» словно застыли на местах от грубости Малфоя и его нахального поведения. Тут произошло неожиданное для все со своего стула вскочила Диана, в глазах которой светился яростный огонь ненависти. Все следующее случилось буквально за мгновение: девушка резко ударила Драко коленкой и он, с тихим воем, упал на колени, выронив палочку, которую успел выхватить из кармана, и прижимая руки к паху. Диана резким движением выхватила свою волшебную палочку, которая в ее руках начала светиться ярко-красным цветом и каким-то странным, холодным голосом, не похожим на ее обычных звонкий голосок,  зло произнесла:

– Ну что, презренное ничтожество, я принимая твой скулеж на коленях, как просьбу, вернее мольбу о прощении. Но запомни навсегда, ничтожная тварь, если подобное повториться хоть раз, ты умрешь, не успев и пискнуть. А сейчас, я тебя отпускаю, а это тебе на память! – с этими словами Диана взмахнула палочкой, и Малфой обеими руками схватился за лоб, громко крича.

Когда Драко отнял руки, то все увидели на его лбу изображение змеи, словно выжженное огнем. Диана опустила палочку и молча обвела взглядом молчащих от ужаса людей. Гарри увидел, как Снейп со стоном схватился за предплечье, обмякли и словно уменьшились по взглядом девочки Крэбб и Гойл, и вдруг почувствовал яростное жжение в шраме и давно не посещавшее его чувство – он читал мысли Волдеморта и тот сейчас был просто в гневе. В гневе от того, что кто-то обидел его… тут Гарри не поверил самому себе. Волдеморт думал о своем наследнике. Гарри, превознимогая боль открыл глаза: на него внимательно смотрели шесть пар глаз: Диана, Джейсон, Снейп, Малфой, Травин и Гермиона. Гарри бессильно опустился на стул и закрыл глаза.

 

* * *

Весь вечер Гарри мучался сомнениями: кто же этот наследник Волдеморта, о которого оскорбили? Малфой? Его действительно оскорбила Диана, оставит на лбу клеймо и ударив при всех. Но это не он открыл Тайную Комнату и он был похож на отца. Хотя, на мать он был похож не меньше. Джейсон Конолли? Он был из чистокровной колдовской семьи, и его отец вполне мог быть приспешником Волдеморта и усыновить его наследника. Но Джейсон учился в Равенклоу. «Хотя, я тоже учусь в Гриффиндоре…» – подумал Гарри.  Снейп? Вот кого он действительно представлял в этой роли! Декан Слизерина, шпион у Волдеморта («Или наоборот у нас?» внезапно подумалось Гари). Тогда их новый профессор Зельевареня, Дмитрий Травин. Он вообще ничего не знал о нем, кроме того, что тот был добр и приветлив. Но добр и заботлив был и лже-Грюм… Оставались девочки: Гермиона и Диана. Обе симпатичные, умные с карими глазами и каштановыми волосами. Только у Дианы волосы были прямыми и лежали ровными прядями, а еще она была боле приветливой и общительно (Гарри видел, как много времени она уделяет малышам, занимаясь в библиотеке). Волосы Гермионы вились и лежали какой-то спутанной кучей, к тому же она была довольно резкой в общении и первокурсники ее если и не боялись, то опасались, это уж наверняка. Гермиона? Но она из семьи маглов: какое отношение ее родители могли иметь к Волдеморту? Да никакого. Но тут воображение Гарри услужливо предложило ему версию о подмене ребенка или просто об удочерении сироты. В конце концов, если он вырос у маглов, почему бы и наследнику Волдеморта не сделать того же? Наконец Диана. Она была сиротой, воспитанной дедушкой-маглом, училась в Волшебной Школе в России (это она ему сама сказала) с пяти лет. По не понятной даже ей причине переведена в Хогвартс. Может она? Тогда вполне резонно, что ее не хочет отпускать Дамблдор – в Хогвартсе она под надежной охраной. К тому же Шляпа посылала ее в Слизерин. Нет! Гарри яростно закачал головой. Невозможно: она добрая и никому не желает зла, по крайней мере просто так никому его не причинит. И вообще, с чего он подумал, что Волдеморт думает о наследнике-родственнике. Может он просто ищет колдуна, которому передаст свои знания? «Да, это наверняка так!» уверено решил Гарри. Значит, это наверняка Малфой – его отец прислуживает Лорду не первый год. С этой мыслью Гарри спокойно уснул. Этой ночью ему приснился Сириус: побледневший, осунувшийся он словно висел в какой-то прозрачной паутине. Сириус поднял голову и тихим шепотом произнес: «Гарри, Гарри! Они там, в Хогвартсе, они могут спасти меня! Попроси их!». Гарри открыл глаза, его сердце бешено колотилось. «Они, – машинально повторил он. – Но кто они, Сириус? Если бы я их нашел! Я все бы сделал, чтобы они спасли тебя!» и горько заплакал, уткнувшись в подушку. Он плакал, пока его не сморил сон, пустой и тяжелый, без сновидений, но и не приносящий отдыха.