Глава 2

- Он выглядит… таким спокойным, - прошептала Анжела, склонившись над больничной койкой, на которой спал одурманенный зельями Малфой. – Страшно подумать, сколько ему пришлось перенести. Да, я знаю, он может быть Упивающимся, но...

- Он и есть Упивающийся, - прервал ее Гарри, задрав рукав пижамы Малфоя, чтобы показать ей Темную метку на предплечье, - Видишь… что за дьявол?

Бледная кожа предплечья была чистой, ни следа Метки на ней! Это всего лишь значило, что Драко к моменту смерти Вольдеморта по сути, прекратил быть Упивающимся Смертью, и не подчинялся Темному Лорду. У остальных, верных, приспешников Темного Лорда метки выцвели, будто были смыты, но их можно было разглядеть. Неужели это значило, что Драко… раскаялся?

- Вот видишь! – лицо Анжелы просияло, - я же говорила – такой милый парень не мог быть убийцей!

- Анжи, этот, как ты говоришь «милый парень», в школе насмехался над моим лучшим другом за то, что его семья была бедна, и ненавидел меня до такой степени, что с того момента, как я отверг его предложение дружбы, я не слышал от него ни одного слова без оскорбления! Ты можешь думать все, что угодно, - Гарри отошел от кровати, мельком глянув на заостренное к подбородку лицо с бледной, почти прозрачной кожей, покрытой тонкими розовыми полосками еще не заживших шрамов и царапин., - но он для меня так и останется тем самым Малфоем, который в шестнадцать лет присоединился к Вольдеморту, который весь год разрабатывал план убийства директора...

- Но не он убил Дамблдора, - к нему на плечо легла теплая ладонь.

- Гермиона, - Гарри обернулся и улыбнулся своей подруге, - Здорово, что ты здесь. Я думал, что ты не получила мое письмо. Как отдых в горах?

- Отлично, - Гермиона стряхнула с волос снежинки, - мне пришлось аппарировать прямо с вокзала. Честно говоря, я боялась, что ты наделаешь каких-нибудь глупостей.

-Глупостей? Ты же не думала, что я прямо в Святом Мунго наброшусь на старого врага и примусь душить его на глазах целителей?

-Нет, - Гермиона стала серьезной, - Но я знаю тебя, Гарри. Он уже неделю без сознания. И - я говорила с колдомедиками – мало шансов на то, что он очнется. Физически с ним все в порядке, но, скорее всего, он не хочет приходить в сознание.

-Я знаю, Гермиона, - Гарри снова посмотрел на Драко, но в этот раз - другими глазами. Этот Малфой не был похож на себя прежнего. Пережитое за этот год наложило отпечаток на него. Он похудел, резче выступили скулы, лицо, и без того не отличавшееся округлыми линиями, заострилось, под глазами – темные круги, кожа, – теперь, когда с нее смыли грязь, это было явственно видно, - была испещрена голубоватыми прожилками. - Мне жаль его. Теперь, когда он придет в себя, ему придется выдержать малоприятную процедуру допроса с применением Веритасерума. Не могу себе представить, какова будет его реакция на известие о том, что он больше  не наследник состояния его семьи, что за его отцом ведется охота…

Выражение лица Гермионы стало жестким, она села на кушетку у выхода из палаты, потянув за собой Гарри.

- А ты не думал, что он это уже знает? И это и есть причина того, что Малфой не желает возвращаться к жизни? Что теперь – без привычных условий, поддержки отца и друзей, ему незачем жить? Я слишком многого не понимаю. Во-первых, если Малфой-мэнор действительно использовался в качестве штаб-квартиры Упивающихся, то почему они держали Драко в кандалах? Ведь Люциус – их предводитель? Ты об этом не думал, Гарри? И во-вторых, отчего они не взяли его с собой? Почему они оставили его там умирать?

-У меня нет ответа ни на один из твоих вопросов, Гермиона, - Гарри кивнул на Анжелу, все еще стоящую над кроватью Драко, - но, я думаю, Малфою есть что терять. Все еще останутся девушки, которые сочтут его трагическое прошлое притягательным. Поддержка у него будет, это точно. 

Анжела, услышав слова Гарри, залилась краской, и моментально предложила Гермионе посидеть в больничном буфете, и угостить ее потрясающим зеленым чаем, который готовили только в Святом Мунго. Уже стоя на пороге, Гермиона поцеловала Гарри в щеку и тихо сказала:

- Подумай о том, что я сказала. Если что, я буду в «Норе» или у родителей. Шли мне сову.

Дверь закрылась, и Гарри остался один со своими мыслями. Он сел на стул у кровати Малфоя, всматриваясь в такое спокойное лицо человека, которого ненавидел много лет, но, в конце концов, эта ненависть сошла на нет. К чему ненависть? Она не приносит радости, из нее не вырастет любовь, как думают некоторые… Только пустая, никчемная, иссушающая ненависть. «Нет, Гермиона ошибается, думая, что я по-прежнему ненавижу тебя, Драко. Меня тоже мучают неразрешенные вопросы, все эти загадки, которые окружают тебя. Может быть, ты так же одинок теперь, как и я? Драко Мафлой, забытый Упивающимися в подземельях своего родного дома и найденный своим старым школьным неприятелем…  Что я испытываю, когда вижу тебя таким? Жалость – да. Сочувствие? Сожаление? Может быть.»

-Только одно я знаю точно, Мафлой… Драко. Я не хочу, чтобы ты умирал, я хочу, чтобы ты выжил, я больше не хочу видеть, как на моих глазах уходит жизнь из тех, кого я так хорошо знал. Я не хочу больше бессмысленных жертв. Почему я должен отдать тебя смерти? Ты ей не нужен. Нужен ли ты мне? Наверное, да. Ты мне нужен, Малфой, нужен, чтобы понять, кто я такой.

И, сидя у кровати Драко, Гарри взял его безвольную руку в свою, точно пытаясь вдохнуть в нее жизнь.