Автор: Гейфилд

Название: Одна Авада на двоих

Категория: слэш

Жанр: romance

Пейринг: ТР(ЛВ)/ГП, намёк СС/ЛМ

Посвящение: Написан для Vicca в качестве своеобразной валентинки :)

 

Потрескивал огонь в камине, и на отполированный до блеска чёрный деревянный паркет падали тени от свечей, переплетающиеся с прихотливыми фигурками, которые сплетал дымок, поднимающийся от курильниц и ароматических палочек. Горячий воздух полнился густыми насыщенными запахами. Тёмно-золотые отблески разрисовали складки тяжёлых портьер, расчертили тёмными и светлыми пятнами стены.

…Пушистая шкура свешивалась с кресла; юноша спал, забившись в его мягкие глубины. Холод покинул его худенькое тело, ушёл привязавшийся озноб, пропал с лица нездоровый румянец. Голову он откинул на спинку, чёрные волосы, ещё влажные от пота, смешивались с чёрными волосками на шкуре давно умершего ягуара. Правая рука, упавшая с подлокотника, слегка подёргивалась, словно он во сне пытался схватить что-то, снова действовать, бежать, кого-то спасать…

Дверь отворилась неслышно, и беззвучными мягкими шагами тёмная фигура подошла к середине комнаты, остановилась у стола. Лицо вошедшего в бесконечной игре света и тени казалось то старым, изборождённым уродливыми морщинами, то совсем юным, младенчески гладким. Лишь тёмные глаза оставались прежними – серьёзными и спокойными.

Наконец, поняв, что юноша в кресле просто спит, не бредит, не мечется, что он согрелся и выпутался из тёплой шкуры, которая и в натопленной комнате едва могла его согреть, что ему больше ничего не угрожает, второй подошёл к нему и присел на корточки рядом.

– Гар… Гарольд…

Тишина.

Поднял расслабившуюся наконец правую руку спящего, прижал к губам, стал молча перебирать тонкие пальцы, неотрывно глядя в его лицо.

– Га-а-ар, – протянул он мягко. – Гар… проснись, Гар.

Губы юноши дрогнули и нерешительно потянулись в стороны; настоящей улыбки не получилось, но второй маг понимал его. Он сам разучился улыбаться слишком давно.

– Гар… ну, давай же, открой глазки. Поднимайся, соня…

– Рон… – простонал юноша во сне; зрачки его заметались под веками, ресницы задрожали, и подобие улыбки сменилось жалкой гримаской отчаяния. – Рон… Герми… Римус…

– Гар! – рявкнул Том, подскакивая и встряхивая его за плечи, чтобы не дать бреду снова захватить его. – Гар, просыпайся, их больше нет!

И Гарри наконец открыл глаза, испуганно уставился на него спросонья. Но нет – узнал, расслабился, утих, слабыми руками накрыл руки, лежащие на своих плечах, и снова откинулся на спинку кресла, в жаркие объятия шкуры, прикрывая глаза.

– Прости, Том… опять кошмар…

– Я знаю. Мне тоже снились.

Том присел на подлокотник справа от него, обнял, позволил прижаться к своему боку. Гарри уронил голову ему на бедро, вздохнул.

– Я тебя совсем измучил.

– Ты сам измучился. Устал, малыш. Я не хотел тебя будить, просто пора поесть…

– Я не хочу.

– Перестань. От тебя одни кости остались.

Юноша скосил глаз на бывшего врага и улыбнулся.

– А ты не меняешься. Такой же красивый. Никогда бы не поверил, что ты устал.

– Не так уж я и устал. Я, в отличие от тебя, совершенно здоров. Мне ведь не пришлось для всех умирать.

Бывший Мальчик-Который-Выжил кротко вздохнул и хрипло сказал:

– Ну ладно… давай сюда свою кашу…

***

– Довольны? Вы хотели, чтобы Свет победил?! Так вот она, ваша победа!

Орден Феникса в изрядно потрёпанном виде отползал на заранее подготовленные позиции. То есть спасался бегством. Остался только один главный герой. Больше никто умирать не хотел…

– Гарри! – в последний раз выкрикнула Гермиона, и её потащили прочь из мрачного замка Тёмного Лорда. Девушка успела лишь выпустить в пространство лучик Ступефая, у которого никогда не было цели.

Волдеморт спокойно смотрел им вслед. Он победил. Победил безоговорочно, и мир магов встал на колени, принося ему клятву в вечной верности.

Никто не знал, что Мальчик-Который-Наконец-То-Умер чуть не умер. Никто во внешнем мире, в мире за стенами мрачного замка с окнами-бойницами, не видел, как Тёмный Лорд проводил сутки возле его кровати, меняя повязки на мокнущих ранах, отпаивая целительными зельями. Как целыми днями гонял несчастного Снейпа по кличке Бывший Профессор, заставляя его заниматься лекарствами, и отправлял недовольного Люциуса вместо себя по делам. Пришлось сказать, что Лорд Волдеморт сильно пострадал в сражении и ему требуется время, чтобы оправиться перед выходом на публику.

Никто не знал, что великий герой Гарри Поттер перед лицом своего вечного врага и последнего своего близкого, перед лицом того, кто помнил о нём всегда и никого не забывал, пытался покончить с собой и с кровавой бойней. Сдаться перед лицом победителя. Предать всех, кого любил.

Он просто устал. Семнадцатилетний мальчик, сирота. Герой, слишком замотанный своей ответственностью. Перед покойными родителями, перед друзьями, перед всем миром. Миром, который никогда не помнил о нём… Он сошёл с ума в своём одиночестве.

И ослепительную вспышку из палочки Тёмного Лорда все приняли за Аваду. А луч в самом деле смешался с лучом Авады Гарри. И забрал половину себе…

Комментарии Снейпа надо было слышать… А пока он читал гневную отповедь, перебинтованный и хромающий Тёмный Лорд вытаскивал из жара и бреда своего собрата по несчастью, так же замордованного жизнью, как и он сам.

Гарри очнулся, когда на Томе уже затянулись все раны от скользнувшей по их телам отчаянной Авады, чуть не содравшей с них шкуру. Потом зажили и его язвы и рубцы, пропали шрамы… только в потускневших зелёных глазах таился бред, да озноб круглыми сутками тряс исхудавшее тело. Плюнув на совет Люциуса "выкинуть гадёныша куда подальше или отдать в психушку", Том Реддл каждый день растирал вражонка согревающими мазями, говорил с ним, кормил с ложечки. Гарри его не узнавал.

Они спали в одной кровати – Том боялся выпустить его руку, боялся, что питомец не доживёт до нового утра. И всю ночь прислушивался к его дыханию – не остановилось ли?..

Волдеморт ненавидел Гарри Поттера. Тщеславного чванливого выскочку, сына женщины, нарушившей его планы шестнадцать лет назад. И пожалел до смерти усталого мальчишку с кривой сумасшедшей улыбкой, направляющего палочку себе в грудь. И полюбил несчастное маленькое существо, такое одинокое, такое трогательное и нелепое, так же, как он сам, понимающее язык змей.

Авада связала их навсегда…

Сам был таким же – тощим замученным подростком, одиноким, брошенным всеми. Только у него друзей никогда не было, он и не знал, как это. А этого все бросили. Все… Так ещё тяжелее…

Он ненавидел имя "Гарри" – слишком много неприятных ассоциаций. Как-то само собой родилось короткое "Гар", потом – "Гарольд". Более достойное имя. По крайней мере, самому ему понравилось. Гарольд – достойный компаньон для Волдеморта… не то что Гарри Поттер. Гарри Поттер Волдеморту враг. А Гарольд – друг. Наверное…

Гарри уже ничего не боялся. Очнувшись немного, на Тёмного Лорда у себя под одеялом отреагировал… спокойно. Никак. Его мучил бред и видения прежней жизни. И когда ему было особенно плохо, только прохладная рука Тома успокаивала жар, ложась на лоб. Не до вражды….

За несколько месяцев в тёмной комнате, освещённой лишь пламенем камина и свечами, да огоньками тлеющих благовоний (свет резал глаза обоим), они привыкли друг к другу. И Том уже не мог долго обходиться без компании своего спящего или бредящего бывшего соперника, а больной юноша без него стонал и метался сильнее в ужесточающихся горячечных приступах, даже свалился однажды с кровати и пополз к дверям, чтобы его найти. К счастью, Снейп его вовремя заметил и позвал Тома – ему в руки Гарри не давался. И вообще никому, кроме Тома.

Когда пареньку стало лучше, Том стал усаживать его в кресло, закутав в шкуру ягуара, и снова отпаивал целебными отварами и настоями, кормил понемногу. Мальчик-Который-Выжил выживал снова…

***

– Вкусно?

Юноша слабо кивнул, сворачиваясь в кресле уютным клубочком. Том накрыл его шкурой.

– Не надо… мне жарко.

– Согрелся наконец?

– Ага.

– Малыш…

Гарри замурлыкал, прижимаясь к его руке тёплой щекой.

– Я люблю тебя, Томми…

Волдеморт улыбнулся и, наклонившись, легонько поцеловал его в висок, отведя в сторону чёрную прядь.

– Я тебя тоже, Гар.

Уже во сне паренёк улыбнулся; по его золотистой коже, как змеи, струились тени дымка, поднимающегося от самой большой жаровни, наполняющей комнату запахом солнца и раскалённой пустыни.

Теперь их стало двое. И друг с другом они могли говорить на серпентарго… на языке сумасшедших, связанных лишь взаимной любовью и магическим гением.

– Влюбиться в мальчишку… фи, – презрительно вздёрнул верхнюю губу Люциус.

– Влюбиться в меня – тоже не сахар, – язвительно отозвался Снейп, снимая котёл с огня. – Но ты же смог.

Малфой загадочно улыбнулся и покрутил в тонких пальцах бокал с вином.

– Что же здесь сложного, Снейп? Всё банально. Мы с тобой просто созданы друг для друга.

Мастер зелий хмыкнул и не ответил. Люциус тоже молчал, глядя, как он ходит по комнате, занимаясь своими непостижимыми делами. Им двоим для взаимопонимания давно уже не требовались слова…

 

13.02.2007