Скетчи (они же драбблы)
Задание от Arven. 100 слов, фандом ГП. Люциуса
Малфоя сильно толкнули. (место столкновения на усмотрение автора)
***
— Я сверху!
— Почему ты?
— Потому что в прошлый раз был ты. И в позапрошлый… Потому что сегодня мой
день. Потому что ты задолжал мне за контрольную. Потому что — я легче. Потому
что…
— Север, знаешь каким ты умеешь быть нудным? Хорошо, твоя взяла, только ботинки
сними.
Когда второкурсник Северус Снейп влез на плечи Люциуса Малфоя и почти дотянулся
до подоконника второго этажа в башне Рейвенкло, какая-то девушка вскрикнула
сверху:
- Осторожней! Сбоку!
Но было поздно, неизвестно откуда взявшийся рассеянный рейвенкловец сильно
толкнул Малфоя… Пирамида пошатнулась и рухнула, погребя под своими останками
виновника сорванной пирушки.
Задание от Лициуса Малфоя. 100 слов. Гарри
кормит пирогом любимого учителя
***
— Привет! А вот и мы. Фу… Чем так воняет? Рон, вы что делаете?
— А сам не видишь? Заканчиваем рождественский пирог для любимого преподавателя.
Дамблдор придумал новый конкурс, хотим победить.
— Вы ЭТО приготовили для МакГонагалл?
— Фред, не трави душу. На жеребьевку ходил Невилл, и нам достался…
— Неужели Он?
— Точно, везет как утопленникам! Гарри, плесени хватит.
— А где девочки?
— Разбежались. Боятся, что потом не отмоются.
— Н-да… Там что-то шевельнулось!
— Не что-то, а чистокровные красные калифорнийские черви. Это дополнительный
сюрприз профессору.
— Все, время. Давай, наша новая знаменитость, неси. История тебя не забудет.
...
На Рождественском ужине гриффиндорский пирог представлял Гарри Поттер:
— Угощайтесь, профессор Бинз!
Жуткое задание: Дамблдор влюблен в Умбридж.
Светлый дымчатый кот лениво щурился на мир с рук хозяйки.
- Мадам, когда ваш кот перестанет все вокруг метить?
- Он знает порядок не хуже миссис Норрис, мистер Филч, - Губы Умбридж сложились
сердечком.
- Не хуже? Подождем до марта.
- Он даже не посмотрит в ее сторону. Ты мой пупсик, моя лапушка… Ты любишь
только мамочку.
Кот удовлетворенно прогнул спину.
…
- Где Дамблдор? Всех авроров подниму!
Пожилой маг усмехнулся:
- Если Альбус захотел скрыться, его никто не найдет. Смирись, Корнелиус.
- Никогда! Здравствуй, Долорес. Ничего нового?
Умбридж не ответила министру – она блаженствовала под урчание своего любимца.
На светлой морде кота почти терялись два белых пятнышка необычной формы –
полумесяцами.
Задание от Люциуса Малфоя. 100 слов. Рон, Гарри,
ябеда.
Хотелось бежать, а лучше лететь! Хотелось кричать, как я счастлив!
Бедняга Рон, в такой вечер один… списывает у Гермионы эссе.
Ее милый почерк, ее аромат. Гермиона!
Глаза… Губы… Руки… Теплая кожа с упоительным запахом... Вот оно, счастье!
…
- Поттер, корректирующее занятие по Зельям в восемь. Опозданий я не потерплю!
…
- Уизли, вам нужно особое приглашение? Сдайте эссе.
…
- Все свободны!
…
Колотится сердце: сейчас увижу ее. Глаза, губы…
Нет, это чудо не для тебя! Прочь отсюда, сальный ублюдок!
Бедняга Рон, сидит и списывает…
…
- Друг, прости. Я не хотел — так получилось.
- Почему сразу «ябеда»? Это все Оклюменция! Я только хотел спрятать от него
свое счастье.
Два
шага… Открыть кованную дверь решетки. Сзади она закроется сама. Пятьдесят шесть
шагов по дорожке… Трость бьет по мраморным плитам, высекая бледные искры. Три
ступени, ведущих вверх мимо колонн к парадной двери. Тяжелая створка привычно
неподатлива. Мой дом… мой дворец… Спокойно. Нужно сдержать шаг… Холодный
просторный холл… Выдержка и невозмутимость. Малфои не теряют лица… Малфои
всегда сдержаны… Малфои всегда холодны… Черт, да когда же закончится эта
лестница! Спокойно… Сейчас будет кабинет.
Мой кабинет! В моем доме! Каждая вещь здесь это я. Это моя душа, в темной
бронзе чернильницы, в матовом блеске это пресс-папье, в белых перевитых золотом
свечах. Здесь моя сила, здесь мой оплот. Здесь я соберу заново свою стойкость.
Здесь я вспомню о своей гордости… О том, что я должен был отбросить и забыть.
Достоинство? К черту достоинство. Гордость? К черту гордость. Сегодня я платил…
Отдавал все… Не оставлял ничего.
- Мистер Малфой, у вас есть свидетели?..
- … может ли кто-нибудь это подтвердить?
- Это было Империо?..
Какой-то мелкий клерк водил меня по кабинетам. С толпой ничего не соображающих
придурков меня крутили и осматривали в поисках остаточных явлений Империо. И
даже нашли их. Не за бесплатно… Отнюдь.
Но все решили не деньги. Если б меня взяли в оборот люди Кравуча, не помогли бы
и галеоны. А Фудж другое дело. Ему понравилось, как Малфой сгибается перед ним,
просит о помощи. Ему понравилось чувство собственной значимости. Он вдруг стал
фигурой… На пол часа. Но и этого хватило:
- Представитель древнего рода… уважаемый человек… особое отношение.
Именно он дал мне проводника, который водил по кабинетам. Потом пару слов на
ушко… Потом галеоны… И дело было сделано: к жертвам, пострадавшим от Темного
Лорда, добавился еще один человек... Я получил заключение. Всего несколько
слов:
Люциус Малфой находился под заклятием Империо, и его действия неподсудны.
У секретаря плохо писало перо. Некоторые буквы процарапаны в пергаменте. Да и
сам пергамент с неровными краями… с пятнами на обратной стороне… Поднести его к
огню – вспыхнет и исчезнет, как будто его и не бывало. А какая в нем сила. Он
дает право на жизнь. Он дает право на свободу. Этот лоскуток решает мой это дом
или нет!
Как же это смешно. Повелители… могучие темные маги… Готовились весь мир
поставить на колени и вымаливаем милость по крохам. У нищих, у грязнокровок… И
ничего нельзя сделать, только терпеть. Иначе Азкабан… иначе дементоры… Нельзя,
нельзя махнуть на все рукой. Нельзя, окатив всех презрением, гордо уйти. Сейчас
гордость мне не по карману. Сейчас приходится сгибаться.
Драко. Наследник. Нарцисса. Это я делал даже не ради них. Это я делал ради всех
Малфоев. И прошлых и будущих. Выстоять, пережить. Придет время, и я еще
поднимусь. Мы поднимемся – Малфои.
А сейчас время платить за ошибку. Платить за то, что оказался на проигравшей
стороне. Суд? Уинзигамот? Ну какой суд! Только свой собственный. Виновен ли я?
Мог предусмотреть этот крах? Мог вовремя уйти в сторону? Нет, нет, нет… Не мог.
Никто не мог предвидеть этого. Все было правильно рассчитано. Все было хорошо
подготовлено. Министерство – оно было беспомощным. Дамблдор с его гвардией. Ее
почти не осталось. Еще чуть-чуть, еще немного, и власть была бы наша.
Лорд хорошо распоряжался своими силами. Хорошо пользовался страхом. Обычным
человеческим страхом смерти. Под действием его враги слабели: сильные
становились слабыми, а слабые готовы были на все. На предательство в первую
очередь. Безотказное оружие – страх смерти.
И кто же мог подумать, кто мог поверить, что Лорд поддастся. Именно ему: страху
смерти. Поиски бессмертия. В чем их причина? В нем! В ужасе перед смертью. И
когда появился шанс, Лорд забыл обо всем и обо всех. Ради бессмертия он
рискнул, он поверил предателю и кинулся на встречу своей гибели.
Я должен его ненавидеть. Лорд предал нас всех. Он все поставил на одну карту и
проиграл. Оставил нас платить за проигрыш. Нет, мы так не договаривались. Нам…
да какое «нам» - МНЕ было обещано другое: новый мир, новый порядок.
Вот кто виновен в поражении. Вот кто виновен в сегодняшнем позоре. Он – Лорд
судеб, ВОЛДЕМОРТ.
Я должен его ненавидеть. Должен. И не могу.
Если бы я был на его месте, я бы тоже рискнул.
Драко Малфой и Гермиона Грейнжер.
Семейный
склеп не самое лучшее место встречать свой день рождения.
Вокруг все черное с серебром… Мрачно и достойно… Очень глупо, но хотя бы не
смешно.
- Спасибо и на этом… предки. Слышите меня?
Говорят, что слышат. Сомневаюсь в этом: делать им больше нечего кроме, как
запоминать когда и у кого день рождения!
Но такова традиция: свои семнадцать лет Малфой должен встретить с духами
предков.
Зато относиться к этому серьезно не обязательно. В этой жизни не так много
вещей достойных нашего внимания. Мы же не плебеи - Малфои выше мелочей. А что
для нас не мелочь? Если подойти к этому вопросу в строгом соответствии с нашими
принципам, есть лишь одна вещь достойная серьезного отношения – то, что мы
Малфои.
И только поэтому я сегодня здесь,: не из-за никому не нужных костей, не из-за
дурацких традиций, а из-за того, что здесь находится наша первопричина, здесь
наша преемственность, отсюда идет незыблемость нашего рода.
Скоро двенадцать, осталось выполнить завершающий ритуал, и я свободен.
Драгоценные пурпурные чернила… древний пергамент… и одно имя. Имя того, кто
встал у меня… кто встал у нас на дороге! Имя врага… Если, конечно, есть тот,
кого можно наградить этим высоким званием. Его имя должно быть вписано в этот
древний пергамент и тогда… Вся сила родового проклятия ляжет на несчастного!
Какая традиция! Какой пафос! Какая ерунда…
- Ну ладно-ладно, предки, знаю, что вы все в свое время, в свои семнадцать лет
смеялись над этой нелепостью. Но подчинялись ей, макали перо в пурпурные
чернила и записывали в древний пергамент очередное имя.
Кого же вписать мне?
Я знаю, чье имя хотел бы увидеть здесь отец. Гарри Поттер -
Мальчик-Который-Выжил. Противный гриффиндорец, который постоянно оттесняет меня
на второй план... и главный враг Темного Лорда. Зачем же переходить дорогу
Повелителю! Зачем препятствовать его мести! Не стоит ПОттер того, нужно поискать
во враги себе другого.
Например, Уизли. Этот позор всех чистокровных семей, недостойный дышать с нами
одним воздухом! С каждым поколением их становится все больше и больше. И верх
наглости: они еще смеют состоять с нами в родстве! Если бы можно было вписать
их всех – одним махом избавиться от всей этой рыжей голытьбы, я бы не
колебался. Но, увы, вписать нужно только одно имя.
А кто еще? Кого еще я могу вспомнить? Кто перешел мне дорогу, кто посмел меня
оскорбить?
Панси. Она позволила себе выбирать! Она не уверена, что Малфой это тот, кто ей
нужен. Она посмела сомневаться, когда я готов был предложить ей руку. Подобные
оскорбления не прощают. Если бы она не была так глупа… Обидно тратить семейное
проклятие на такую идиотку, с нее хватило бы и презрения. Она уже поняла, какую
совершила глупость.
Отец сказал, что разорилось одно из дальних отделений нашего банка, и часть
моего капитала пострадала. А может, для смеха, вписать имя управляющего? Но я
даже не знаю, как его зовут, пришлось бы спрашивать отца.
Так чье же имя вписать?
Школьного соперника, посмевшего забрать у меня успех?
Дальнего родственника, подрывающего достоинство нашего рода?
Невесту, которая не успела ею стать? К которой кроме презрения нельзя ничего
испытывать, какая там любовь!
Дельца, из-за которого я потерял деньги?
Вот и выбери из них одного, единственного!
А ведь есть один человек, который… Которому не нужен мой успех, не нужна моя
родовитость, не нужно мое семейное положение, не нужны мои деньги. Ему… то есть
ей этого мало, ей нужен сразу весь мой мир. Ей мало своего, и она тянет руки
сюда. Ей хочется забрать у меня все…
Ни за что и когда! Она должна остаться среди своих грязных маглов! Ей нет места
в моем мире.
Вот теперь я уверен, рука останется твердой, и четкие буквы лягут на пергамент.
Решение принято, и мой главный враг назван: Гермиона Грейнжер.
На встречу времени и смерти.
(написано для Снарк)
Слова слетали с губ невесомым дыханием:
- Где ты, любимый?
Когда одиночество становится болью,
когда терять близких больше нет сил,
когда кажется, что война забрала уже все, сделав бессмысленной жизнь,
когда конец становится желанным…
Даже тогда еще возможно счастье.
Сначала были поцелуи, ласки, на которые застывшее тело не хотело отвечать: если
душа выгорела дотла, оно только притворяется живым. Потом, когда оказалось, что
даже на пепелище еще может появиться росток привязанности, а настойчивая забота
и нежность, позволили ему распуститься нежданным цветком,
тогда ожила вдруг надежда,
тогда пришло время для невозможной любви.
О ней знал лишь шепот в ночи:
- Любимый, только вместе…
- Да, только вместе. В страх и боль жизни вернуться можно лишь вдвоем.
- И в любовь?
- И в любовь, навстречу времени и смерти…
А днем было ожидание ночи, пугливое в своем неверии.
А днем была жестокость неизбежных потерь.
У войны свои законы, и кто бросил заклинание, было уже неважно: или это
последователи Темного Лорда заподозрили белокурого слизеринца в измене, или
защитники света не распознавшие под плащом Пожирателя смерти своего. Все стало
неважно, когда жизнь покидала безвозвратно сломанное тело.
Остался только крик:
- Не уходи! Ты обещал, на встречу смерти мы пойдем вместе!
- Я не уйду, любимая, я буду рядом.
И снова ночь слышала шепот:
- Где ты, любимый?
И ветер приносил ответ:
- Я здесь, с тобой. Ведь смерти нет.