Глава 21. «Классическая трагедия»

– Фальшивые похороны? – возмутился Малфой. – Это возмутительно!

– Но логично, – поддержала Снейпа Гермиона. – Профессор прав, это должно сработать, мы сообщим в аврориат и позволим просочиться в прессу информации, что ты желаешь как можно скорее покинуть Англию, поэтому решил нарушить традицию и похоронить сына как можно скорее.

– Пенси не поверит.

– Поверит, если то, что профессор Снейп сказал о ее мнении по поводу твоих отцовских чувств, правда... Меня волнует другое... – задумалась Гермиона. – Как вы собираетесь обезопасить Драко? Напоить его экспериментальным зельем, которое может дать сбой? Я этого не позволю.

Северус покачал головой.

– Не Драко, нет, я не собирался подвергать его жизнь ни малейшей опасности. Все свои зелья я привык тестировать на себе. Тут придется провести еще пару дополнительных расчетов, я приму Оборотное зелье и нанесу экстракт «вредоноски» на кожный покров – думаю, это сработает.

Гарри почувствовал огромное желание придушить Северуса.

– А я думаю, нам надо искать другой выход из сложившейся ситуации! – резко сказал он. – Северус, ты не должен так рисковать!

– Если вы его придумаете, я буду только рад, а пока извольте дослушать, что я предлагаю.

– Хорошо, – смирился Гарри, уже зная, какую истерику он закатит этому упрямцу с тягой к саморазрушению, как только они останутся одни. И не просто истерику… Это будет полномасштабный скандал!

– Мы можем поступить так: я буду изображать Малфоя… Поскольку Пенси, кроме Драко, из всех присутствующих опасается разве что меня, то меня будет изображать Лиз, а вот ее место займет Драко и будет внимательно следить за территорией. Он лучше всех знает свою жену и ее повадки. Мистер Уизли и Гермиона будут координировать действия авроров, как только Пенси обнаружит себя, вы активизируете антиаппарационный барьер – через секунду после того, как по вашему сигналу на место аппарируют авроры. Я не думаю, что после убийства Драко Пенси попробует сбежать, ведь она будет считать свою миссию на этой земле выполненной. Но я не хочу оставлять ей шанса.

– План хорош, – кивнул Рон, впервые подав голос, – за исключением одного момента. Не вы будете изображать Малфоя, а я.

– Не будь придурком, – буркнул Драко. – Нам не нужно твое покаяние, Пенси знает мою манеру держаться и ни за что нас не спутает. Северус еще мог бы притвориться мною, но не ты. И вообще, зачем этот маскарад? Я сам смогу…

– Значит, придется меня научить как держаться, – спокойно ответил Рон. – Это не покаяние, как ты выразился, это логика. Профессору лучше иметь свободу передвижения и самому руководить операцией. Я не приму иного развития событий. Либо я иду вместо Малфоя, либо давайте искать другой вариант. Тут всем, кроме меня, есть, в общем-то, что терять, никто из нас, профессор, не сможет смотреть Гарри в глаза, если с вами что-то случится, и я не знаю, что будет с Гермионой, если умрет Малфой. Я много сделал для создания этой ситуации и обязан помочь ее разрешить, это мой выбор, и прошу вас его не оспаривать.

– Мистер Уизли, – вмешался Снейп. – Я не могу допустить…

– Можете и допустите…

***
Так больно. Гарри приподнялся с каменного пола, пытаясь оценить собственное состояние. Повреждений было много… Кажется, пара ребер сломаны, и вместо левой ноги он ощущает только источник непрекращающейся боли… Это плохо – со связанными руками он может только изображать гусеницу, но это мелочи по сравнению с тем, что творится с его животом, кажется, там вообще отбито все, что можно… Закашлявшись, он сплюнул на пол сгусток крови и совсем не удивился… Самым невероятным в данной ситуации было то, что на фоне этой непрекращающейся агонии он ухитрялся еще что-то соображать…

Глупо, нелепо… Какой же он кретин – попасться так просто и подставить своим необдуманным поступком не только себя, но и всех остальных…И Северус… Что думает о нем Северус?

Это имя – любимое, драгоценное, несло в себе больше боли, чем все травмы в его искалеченыном теле. Они поссорились – после того как никому не удалось переспорить Рона и большинством голосов утвердили этот идиотский план. Все разошлись, а он… На него накатила волна такой безумной, безудержной обиды…

– Почему ты собирался так рисковать?!

Северус поднял глаза от листа бумаги, на котором чертил какие-то схемы.

– Это оправданный риск – я действительно не вижу иного выхода покончить с Пенси раз и навсегда.

– Но почему?! – Гарри чувствовал себя одной воспаленной нервной клеткой. – Твоя жизнь стоит дешевле, чем жизнь Драко? У тебя есть семья, Северус! Мы тебя любим и боимся потерять!

– Я знаю, Гарри, но иногда риск бывает оправдан.

– Никогда – если речь идет о тебе!..

Северус нахмурился.

– Вспомни себя в школе! Твое поведение было более чем неразумно!

– Я знаю, но… Черт, ты не понимаешь, я чувствую себя чертовым ублюдком, потому что рад, что это Рон, а не ты будет там рисковать собой, и мне плохо оттого, что я чувствую себя так, и отвратительно, что не могу иначе.

– Гарри, – в голосе Северуса появились ласковые, вкрадчивые нотки. Он пересел, опустившись на подлокотник его кресла. – Думать так, это нормально… Это честно. Если бы под прицелом Авады должен был бы находиться ты или Уизли, я предпочел бы, чтобы это был Уизли…

– Как ты можешь говорить, что так правильно?.. Как вообще можно выбирать и не чувствовать себя за это дерьмом?!

– Можно.

Гарри вдруг удивленно взглянул на Северуса.

– Ты ведь за этим и позвал его, да?

– О чем ты?

– Ты знал, что Рон предложит себя на место Драко, ты все с самого начала знал!

Северус не смутился… Его губы исказила знакомая циничная усмешка.

– А если да?

Гарри задохнулся от боли. И он… любит... это… существо, с такой легкостью манипулирующее людьми, определяющее цену их жизням!..

– Подло, Северус, цинично, жестоко и подло! – его душил гнев. – Впрочем, наверное, для тебя ничего нового, да? Просто мерило практичности! Я был ненужен, и меня спихнули под удар Кавадроса, стал нужен – решили из-под него вывести. Сейчас бесполезен Рон? Да, это так! Он тебе никто, он знает то, о чем бы ты предпочел, чтобы он не знал. Как практично, Северус: по двум целям одним ударом! Вот только я думаю, что ты…

Сильные пальцы вцепились в его подбородок.

– Что я, Гарри?

Он опустил плечи.

– Ты просто холодная, расчетливая машина, Северус, тебе нет дела до чужих чувств… Как меня угораздило в тебя влюбиться, как я осмелился поверить, что все изменится?!

Наверное, это было глупо… Пальцы Северуса медленно отпустили его подбородок… Было что-то в его глазах… Гарри пожалел о своем срыве, о каждом сказанном слове, вернуть которое было невозможно. Почти импульсивно он потянулся вслед за этим лицом... куда-то туда, в прошлое, в одуряющий аромат сирени и серую дымку дождя… И так хотелось крикнуть: «Не уходи!..» И так странно и остро было понимать, как неумолимо что-то меняется в черных глазах, и знать, что к этому моменту он никогда не подберет лучшего описания, чем мелькнувшая в голове мысль о том, что для него просто закрылись двери в небо. И он испытал запоздалое отчаянье от обрушившейся на него потери.

Северус отстранился, резко встал и пошел к двери.

– Ну, теперь, по крайней мере, мы выяснили, что ты думаешь обо мне… Позволь кое-что прояснить. Ты прав… я не умею чувствовать, и никогда не утверждал иного. Твои заблуждения и твои надежды – это не моя проблема, но позволь кое-что напоследок прояснить. Просто так – вдруг тебе это пригодится в жизни…

– Северус, я…

– Не перебивайте, Поттер, – его тон был сухим и официальным. – Я, по крайней мере, удосужился вас выслушать, теперь будьте любезны меня не перебивать… Сначала, только выстраивая план, я хотел сам изображать Малфоя. Но потом… Да, я позвал Рона Уизли, потому что предполагал, что он согласится занять место Драко, более того, чем больше я размышлял этим утром, тем сильнее мои предположения перерастали в уверенность… Мои мотивы… Я не хотел его использовать… Я дал ему возможность получить искупление, примириться с собственной совестью и найти способ как-то жить дальше – в согласии с собой. Я думал, вы… тот, кому собственный ребенок предоставил этот шанс, поймете меня… Рон Уизли погибнет, если не найдет способ исправить хоть что-то, вы, его друг, могли бы понять, как много для него значите вы, уважение Гермионы и собственная совесть. Да, я считаю, что человек, который не соглашался на протяжении шести лет убить своего врага, расчистив себе тем самым путь к благополучию, достоин уважения куда больше, чем вы или я. Человек, который нашел в себе силы сделать признание, теряя тем самым любимого человека, заслужил второй шанс в моих глазах… Но не в своих собственных – а это куда важнее… И этот его поступок исправит немного, и он все еще будет корить себя… Но он хотя бы сможет смотреть в глаза вам… Гермионе… Даже Малфою – а для него это значит много. И вы бы увидели это, Поттер, если бы хотели видеть… И вы бы поняли, что за беззаботными речами мистера Уизли скрывается нежелание жить вовсе, если он не сможет жить среди тех, кто ему дорог.

– Ты имеешь в виду?..

– Да, вчера, когда мы были в Малфой-мэнор, Гермиона обмолвилась, что он собирается послом во Францию. Вы поверили этому? Вы оба, просто потому, что решили, что, раз он высказался и больше не имеет от вас секретов, он смирился с собственным предательством и у него все будет хорошо? Да, мы, слизеринцы, может, и бесчувственны… Или как там у вас, гриффиндорцев, называется демонстрация своих слабостей всем и каждому, которой мы избегаем? Но мы не глупы и не слепы. Я навел справки в Министерстве, ваш Рон Уизли согласился временно, на три месяца, занять пост, пока не подыщут основную кандидатуру, и очень просил никому не сообщать, что он не принимает пост на постоянной основе.

Гарри был в ужасе, он вспоминал улыбку Рона, его беспечный вид, его сумбурные планы на фоне той боли, что он чувствовал.

– Ты хочешь сказать?..

Снейп безжалостно кивнул.

– Хочу. Он сделал все, чтобы ни вы, ни Гермиона, ни его родные ни в чем себя не винили. А теперь… он сможет хоть что-то исправить и, возможно, сумеет если уж не простить себя, то хотя бы с чем-то примириться… А потом… Кто знает, может, в его жизни появится если не смысл, то достойный раздражитель для существования…

– Поэтому ты…

– Поэтому я велел ему позаботиться о Лиз. Она любит думать о себе как о решительной женщине, а в окружении мужчин с не слишком твердым характером, но способных на подвиг, ей это прекрасно удается. Думаю, она в состоянии привязаться к нему, а если привяжется, то уже не отпустит. Я вовсе не примеряю на себя роль сводни. Просто это характерно людям в сложной ситуации – искать поддержки и находить ее… Но вы правы: что я могу об этом знать.

– Северус, – его собственный голос звучал умоляюще.

– Вы правы, Поттер, а я ошибся, не в вас – в себе, мне жаль… Да и насчет вас и мистера Кавадроса я поступил именно так, как вы сказали… А что касается Рона Уизли, моих мотивов и всего, что я тут наговорил… Разумеется, это все ложь, я подставил его вместо себя и Малфоя просто потому, что он мне никто… И он ничего не значит для моего почти бывшего мужа. Зачем мне волноваться о душе вдвойне чужого для меня человека? Потрудитесь собрать вещи и попросить у Альбуса другие комнаты. Я сам подам на развод… Я не привык быть не один. Мне действительно жаль… Прощайте.

***
Дверь… Он никогда не хлопал дверями… Гарри застонал, переворачиваясь на менее поврежденный бок. Не хлопать дверями… Не безразличие, не отсутствие боли и гнева – просто контроль и умение держать себя в руках. Почему все именно так? Почему он такой дурак, ну почему?! Чего стоило просто спросить Северуса, почему он поступил так, а не иначе, вместо того чтобы злиться и строить предположения? Ведь он бы ответил, в последнее время он всегда отвечал… Ничего не скрывая от Гарри, иногда болезненно, но всегда честно, а он… То, что сделал Северус… Он ведь действительно единственный из них, не произнося пафосных речей, подумал обо всем. Для него в этой игре не было ни пешек, ни разменных монет. Даже Пенси… Его как-то угораздило понять и принять даже ее мотивы, увидеть в ней зло… Но не безликое. Он понял… Странно, нелепо свернувшись на том самом диване, на котором выл вчера от боли Малфой, что ничего не кончено… Что Северус… Гарри вспоминал все – еще со школьных времен – он всегда делал столько хорошего… Как умел… Без расчета на благодарность. Его, мальчика, только вчера выбравшегося из чулана, бесило, что в этом наконец-то приветливом, улыбающемся мире есть кто-то, кто настаивает: «Покажи мне, что ты есть, а потом я решу, что с этим делать», – ведь даже Малфой хотел подружиться с ним, лживо, но зная его заочно… Все видели в нем персонаж из книжек по истории, иллюзорного спасителя, но Снейп… Он сразу поставил его на место, «ты для меня никто, пока не докажешь обратное». И все же он спас его уже на первом курсе, рисковал собой на третьем, был готов дать убить себя за него сотни раз – не за героя, за глупого ребенка, сына человека, который сделал все, чтобы превратить его школьные годы в ад. Ничего не отрицая, не уподобляясь толпе его восторженных поклонников, он делал ради него едва ли не больше, чем другие учителя, при этом оставаясь все таким же непримиримым циником, когда дело доходило до статуса Мальчика – Который – Выжил. А вот ему в детстве ярлыки нравились, ни один поступок Мастера Зелий не заслуживал благодарности просто потому, что «это Снейп». Ну и кто из них, спрашивается, дурак? Кто бессердечный ублюдок? Кто не умеет ценить людей? Почему для него Северус с детства был не человеком, а статуей?.. Ему что, не может быть больно? Нет таких слов, которые могут его ранить? Ублюдок… Кретин… Эгоист. Он ведь даже не удосужился понять Рона. Кое-как склеил ущербный мирок их дружбы и ладно, на таком суррогате можно было протянуть часок-другой, корча из себя человека, который умеет прощать… Невольно он вспомнил Локхарта. Его ненавидели и они и Снейп, но даже в этом Северус был честнее…

И сейчас… Вся их жизнь… Почему он понял, что полюбил? Вынырнул из одной пучины отчаянья, чтобы нырнуть в другую?.. Нет, он просто… С первой встречи… Это было не его заслугой. Джейми увидел в Северусе человека, достойного восхищения и уважения, а потом он услышал о Диего Кавадросе и понял, что его можно любить. За него сделали всю грязную работу, и Гарри оставалось только принять факты и следовать… Так легко быть добрым и искренним. Правда? Легко не верить словам, когда им противоречат поступки. Легко… Только вот его любовь не выдержала первого же испытания на доверие. Он не заслуживал Северуса и его любви так, как заслуживали ее те, кто сами пришли к пониманию его как человека, как заслуживали ее Драко Малфой, Джейми и даже Невилл, Невилл, который не питал иллюзий, Невилл, которому так хотелось, чтобы то, что не удалось ему, было подвластно другому... Наверное, такая доброта искренна… Такая любовь стоит Северуса, и ее он может принять…

Он заслужил все это, он заслужил в сто крат больше, чем просто горящее огнем от боли тело, скорчившееся на каменном полу. Они не смогли главного… Он не был наказан, а сломался раньше, чем они сумели до него добраться, и то, как пылала его душа… Они ни черта не смыслили в пытках…

Он предал Северуса, предал единственное, чем оправдывал то, что ему удалось достучаться до сердца этого человека. Свою в него безоговорочную веру… Единственное, чем он мог оправдать то, что нелепо, случайно выиграл там, где до него ломали копья куда более достойные… Невилл… да, именно Невиллу нужно было в это утро уничтожить его окончательно… В этом было куда больше справедливости, чем в том, что происходило с ним сейчас. Он вспомнил куда большую боль…

– Ты тут?

Гарри поднял голову с диванной подушки.

– Все хреново? – Невилл зашел в комнату и сел рядом. – Я понимаю, тебе неприятно, что Сев устроил весь этот цирк, но… Наверное, Рону это нужно.

– Цирк? – он еще нашел в себе силы удивиться.

– А как еще это назвать? Гермиона сразу поняла, в чем дело, едва я начал мямлить что-то насчет названия…

– Что?

Невилл смутился.

– Ну, она же обычно в курсе последних разработок. Я думал, может, Рон тоже что-то слышал, поэтому и заменил Эквадорскую Антею на эту нелепую «вредоноску». Это, конечно, секретная разработка Отдела тайн, но… Ты же знаешь, как болтливы эти министерские… Вдруг он слышал…

– Ты… Ты… хочешь сказать… – от потрясения Гарри стал заикаться.

Невилл кивнул.

– Конечно, зелье Северуса абсолютно безопасно, оно сейчас проходит последние тесты, наша лаборатория строится, в основном, именно для дальнейшего культивирования Эквадорской Антеи, мы нашли для нее еще более подходящую среду обитания, чем естественные условия, к тому же, чтобы обезопасить поселения волшебников и ограничить ее дикое произрастание, забрались в джунгли. – Невилл улыбнулся. – Слава, которую стяжает твоему Северусу его открытие, даже Фламелю не снилась. Думаю, Министерство уже сейчас готовит ему коробочку с очередным Орденом Мерлина. Правда… Ну, ты же знаешь эту политику. Это зелье – такой прорыв в науке… Все исследования приходилось держать в строжайшей тайне, чтобы о них не узнали даже эквадорцы, так что я вывозил все подряд из множества стран. У меня репутация ученого, который работает только на себя. Но теперь, когда у нас будет своя Антея и со строительством лаборатории по травологии все почти закончено… Думаю, Сев скажет Лиз…

Гарри нахмурился.

– То есть вся эта история с контрабандой – прикрытие тайных разработок Министерства?

Невилл кивнул.

– Конечно, я – гений в своей области, Сев – в своей, у Малфоя связи по всему миру, о сути проекта знали только мы трое, министр и пара парней в отделе Тайн, и, судя по тому, что Гермиона догадалась почти сразу, такие предосторожности были нелишними. Хотя может… тут дело в том, что Драко излишне разговорчив в постели или просто абсолютно ей доверяет. – Невилл улыбнулся. – И, тем не менее, несмотря на то, что проект почти подошел к концу и Англия почти наверняка станет монополистом в продаже зелья, способного остановить даже Аваду, со стороны Северуса опрометчиво, хоть и очень благородно, так помочь Рону… Малфой – он промолчит. Ты не поверишь, он, в общем-то, хороший парень… Способный и понять и принять многое. Может, он и ненавидит его сейчас, но то, как он подыграл Северусу, доказывает только одно: жить с этой ненавистью и дальше он не хочет.

– Значит… Значит, это неопасно, и все знали…

Гарри попытался подобрать слова. Невилл был изумлен.

– А ты нет?

– Нет…

– Странно, – он порылся в кармане. – Я думал, он скажет тебе... – Невилл достал, наконец, записку и протянул ее Гарри. – Это я получил от него ночью.

Гарри прочел:

«У меня есть одна идея, как помочь Д. Малфою, она еще не до конца сформирована, но должна решить проблему еще с одним человеком. В общем, завтра утром будь у меня и ничему не удивляйся.
С. С.»

– Он ничего мне не сказал.

Невилл только пожал плечами.

– Наверное, думал, что ты и так ему поверишь, – легкомысленно бросил он.

Все в Гарри сплелось в тугой клубок. Вопрос доверия… Ах да… Это был даже не тест «верь мне». Он не прошел самую простую проверку – жизнью, и все же… Ничего не кончено… Может, он дурак, но не Северус. Не его Северус… Он поймет, он простит… Наверное. Он уже многое ему простил – его родителя, его упрямство, его глупость… Он ведь перешагнет через нее дважды? Он ведь любит его, Гарри, – даже если он не слишком того стоит…

***
Он застонал, пытаясь поудобнее устроить раненую ногу. Рядом тут же смутно нарисовалась пара элегантных туфель, поднять голову для дополнительного обзора Гарри не мог, а потому выразил все свое презрение, сплюнув очередной сгусток крови на этот щегольски блестящий ботинок.

В ответ послышался тихий смех.

– Плохо, мистер Поттер? Как я вас понимаю… Что может быть хуже, чем одна разъяренная женщина? Только когда их две. Мне вас даже жаль… Нет, правда, поверьте, я, как никто другой, понимаю, что вы, в общем-то, ни в чем не виноваты, просто ваше появление в моей жизни было чертовски несвоевременным. До этого я с такими проблемами, знаете ли, не сталкивался. – Диего Кавадрос сел на корточки и взял его за подбородок. Жест был осторожным и почти нежным. – Вы совершили только одну маленькую ошибку, Гарри. Осмелились пожелать то, что мое, но даже она, в итоге, принесла мне свои дивиденды, так что я не вправе злиться на вас. Люби Северус меня немного больше, я бы сейчас был на вашем месте. Превратности судьбы…

– Пошел к черту, – прошипел Гарри разбитыми губами.

– Нет, мистер Поттер, к нему отправитесь вы, а меня ждет долгая жизнь с нашим бесценным профессором, что, впрочем, тоже предполагает все круги ада, так что, может, я даже со временем стану вам завидовать…

Пальцы Диего в каком-то подобии ласки пробежались по его щеке. Гарри из последних сил дернул головой, избегая этого прикосновения.

– Ты чокнутый, если думаешь, что после всего этого он будет с тобой.

– Ну почему же, тут столько желающих взять на себя ответственность за вашу смерть, мистер Поттер, что мое имя вообще фигурировать не будет. – Диего элегантным жестом поправил волосы. Он был даже красивее, чем Гарри помнил, самоуверенный, ухоженый, циничный. – Глупая женщина, она думает, ваша смерть разобьет ему сердце… – Кавадрос рассмеялся. – Но мы же умнее… Мы знаем, что у него его просто нет, иначе оно давно было бы моим. Вы, Гарри, игрушка, покорная, во всех отношениях приятная, но не более… Даже самые капризные дети не умирают из-за сломанных кукол. Его печаль будет недолгой… Он вас просто забудет… Я подожду столько, сколько потребуется, я буду рядом достаточно времени, чтобы вернуть его себе.

Гарри закрыл глаза. У него ведь нет необходимости выслушивать весь этот бред? Нет, конечно, нет… Лучше думать о другом… о собственной глупости, о своей несдержанности. Есть ли у него шанс, что его найдут? Нет, наверное, ни одного.

После разговора с Невиллом он оделся и попытался найти Северуса, но его не было в школе, он отправился куда-то с Гермионой. Малфой, который сообщил ему об этом, был занят с какими-то бумагами и выглядел злым и усталым. Он явно не нуждался сейчас ни в чьем обществе вообще, а в компании Гарри тем более, и Гарри отправился бесцельно бродить по коридорам старого замка. Можно было, конечно, пойти к Джейми, но сейчас он не хотел видеть сына. Боялся, что тот догадается о чем-то по его состоянию…

Вообще тогда Гарри нужно было немного времени, чтобы заставить себя поверить, что еще можно что-то исправить. Он не верил, что это конец, ничего не могло закончиться вот так… Нелепо, глупо. Северус вернется, и они поговорят… Он, Гарри, извинится за свои слова, за подозрения насчет Рона. И будет прощен, будет… Ведь не может быть иначе… Он же все объяснит – как испугался потерять… Как боялся обмануться… И, возможно, ему придется говорить долго, и он будет… Столько, сколько потребуется… А потом… Потом Северус все поймет… И они будут пить вечером чай у камина, а Джейми в кресле станет читать книжку и время от времени засыпать их вопросами, а потом, уложив мальчика спать, они отправятся в спальню и будет уже совсем другое тепло – не от огня, и оно будет куда горячее, на его фоне все другое станет неважным. Потом, в объятьях Северуса, он окончательно избавится от боли, будет уверен в прощении, заснет с улыбкой на губах. Да, наверное, так все и будет.

Погруженный в свои мысли, он не заметил, как в одном из коридоров налетел на мадам Пинс.

– Эй, Гарри, полегче! – улыбнулась библиотекарь, наклоняясь, чтобы подобрать рассыпавшиеся книги.

– Простите, Ирма, – он смутился из-за своей неуклюжести. Но она, обычно трепетно относившаяся к книгам, казалось, совсем на него не злится.

– Спешишь куда-то?

– Нет, я так, просто… Брожу, думаю…

– Ничто так пагубно не влияет на человека, как пустая трата времени. Найди себе занятие, вместо того чтобы без толку шататься по школе, люди, которым нечем занять руки, обычно имеют тенденцию забивать голову глупостями.

Он улыбнулся.

– Не уверен, что в моем случае труд облагораживает. Скорее, если я сейчас чем-то займусь, у меня будут все шансы по рассеянности свернуть себе шею.

Мадам Пинс усмехнулась.

– Это заметно, ну так сделай что-нибудь, что не нанесет ущерба ни тебе, ни окружающим – сходи в гости к Хагриду, сделай что-то, что давно планировал, но никак руки не доходили.

Гарри задумался, к лесничему идти не хотелось, добродушное участие сейчас способно было только еще больше растревожить все сомнения в его душе. А что он там еще в этой жизни планировал?

– Ну не знаю, вам помощь не нужна?

– Упаси Мерлин сегодня мою библиотеку от твоего присутствия! На улице отличная погода – даже для прогулки на кладбище.

– Да, точно, – Гарри вспомнил, что хотел разведать городок, в котором родился Северус. Ну так почему не сейчас? Ах да, его же просили никуда не ходить без сопровождения, но, наверное, это не так уж важно, в конце концов, он отправляется не в Хогсмид, а в маленький город, о его желании побывать в котором не будет знать никто, кроме мадам Пинс, так что это абсолютно безопасно. – Знаете, Ирма, наверное, я так и сделаю.

***
Он стряхнул оцепенение, сколько времени он провел, абстрагируясь от этого каменного пола и боли? Погружаясь в собственные воспоминания? Минуту? Час? Вечность?.. Море… За окном бесновались волны, гулко ударяясь о стену старого маяка. Пахло солью… Гарри даже не знал, что ее может быть так много: от вкуса крови на губах, от торжества стихии там, за стенами... Он закашлялся. Снова послышались шаги – на этот раз другие, более легкие.

– Эй, Поттер, пить хочешь?

Пенси пинком ноги перевернула его на спину. Гарри, чтобы не заорать от боли, закусил губу, на его лицо полилась вода, соленая. От того, что защипали раны, он зашипел.

– Не нравится? – она сочувственно закивала. – Как я тебя понимаю, вся моя жизнь очень напоминает то, что ты чувствуешь сейчас.

– Я что, исповедальня для собравшейся тут компании маньяков?

Пенси рассмеялась, последовал очередной болезненный пинок по сломанным ребрам.

– А почему, собственно, нет, Поттер? Мы же с тобой никогда просто вот так не сидели и не болтали по душам. Лично мне все равно, что с тобой будет, после того как профессор выполнит наши условия. Знаешь, будь моя воля, я бы тебя даже убивать не стала… Но к большому твоему сожалению, я тут одна такая пацифистка.

– Ты – пацифистка? Да знаешь, я никогда не видел существо настолько недостойное жить… Как ты могла?!.

Пенси достала узкую сигару и закурила.

– Мне плевать, поймешь ты или нет… У меня не было другого выхода. Оставить Люца Драко? Смотреть, как с годами он превращается в копию своего отца, как растет в доме, где хозяйничает эта грязнокровка, чтобы он называл ублюдков, которых она нарожает Малфою, братьями? Нет уж, уволь, такой судьбы я ему не желала, забрать его с собой? В бегах ребенок определенная помеха, так что все к лучшему.

– Ты – редкая тварь, Пенси.

– Да уж, какая есть, меня такой сделали. Урожай был посеян давно, время пожинать плоды.

– Что вам нужно от Северуса?

– Лично мне? Гарантии, что он завтра во время похорон не предпримет ничего, чтобы защитить моего мужа. Я, видишь ли, всерьез настроена овдоветь… Потом мы, конечно, пообещаем, что вернем тебя целым и невредимым, будь моя воля, так бы все и случилось – у меня нет претензий ни к тебе, ни к профессору. Но я тут, к сожалению, не одна. Некоторые просто жаждут твоей крови, считают, что это очень огорчит Северуса…

– Кавадрос так не считает.

– А кто говорит о милом Диего – он как раз уверен, что Северусу будет все равно, ему просто хочется, чтобы ты исчез, очень практичный парень – будь его воля, ты бы тут не лежал: Авада и в море – по мнению Кавадроса, самый простой способ вычеркнуть тебя из его жизни.

– Есть еще кто-то? Кто-то, кто считает иначе?

Пенси звонко рассмеялась.

– Глупый, наивный Гарри! А ты еще не понял? Неужели ты думаешь, что я тебя так просто выследила до того кладбища? Разумеется, это вечеринка на троих и без старушки Ирмы у нас бы ничего не вышло. Уж не знаю, за что она так ненавидит Снейпа… Ты не в курсе? И что это за история с тем мальчиком?

Ну конечно! Как он мог быть таким идиотом? «На улице отличная погода – даже для прогулки на кладбище...» Действительно, отлично сыграно: все как по нотам, и он позволил себя обмануть, как последний дурак! Теперь он вспомнил все… Разговоры… Вскользь брошенные фразы… «И вы простили? – Ни да, ни нет… Я просто приняла это». С самого начала Ирма Пинс делала все возможное, чтобы он не отступался от своей цели, чтобы добился Северуса… И все это было нужно только для одного… Вот уж воистину месть – это блюдо, которое едят холодным. Порою ледяным. Но для этого… Надо действительно не знать, как жить в мире с самим собой…

***
Гарри аппарировал в ближайшее знакомое ему место к городку, в котором прошло детство Северуса, это была маленькая гостиница, где они как-то проводили пару недель еще с Джинни, пожилой хозяин его вспомнил, и Гарри не смог отказаться от завтрака и беседы о пустяках. После еды он вызвал такси, водитель – улыбчивый парень – прекрасно знал все в округе и быстро довез его до места, маленького кладбища на окраине городка, единственной достопримечательностью которого была небольшая удобная гавань.

Бродя среди решеток старых оград, Гарри почти сразу нашел, что искал. Две могилы, одна – неухоженная, словно никогда не видевшая цветов… Вторая… Красивый могильный камень под сочно-зеленым канадским кленом. Родители Северуса… Он немного посидел на каменной скамье, стараясь осмыслить увиденное.

– Ваши родственники?

Он повернулся. На него смотрела теплым взглядом старенькая магла, сжимавшая в руке букет полевых цветов.

– Нет, родители моего друга, а вы знали их?

– Совсем немного, они были странными, эти Снейпы, очень нелюдимыми, ее в городке-то и видели всего пару раз. Его – чаще, они жили за холмами, в старом доме у маяка.

– А вы можете мне рассказать, как туда добраться?

– Конечно, мне тоже в ту сторону, можем вместе дойти до конца города, а там вы уже не перепутаете дорогу.

– Спасибо.

– Только подождите, я сейчас, – старушка поднялась и прошла немного дальше, в сторону маленькой, неприметной могилки. Гарри не знал, что заставило его пойти следом. Женщина положила цветы и обернулась на звук его шагов.

– Мой сын Денни. Он погиб много лет назад, я часто сюда прихожу, у меня никого, кроме него, нет в этом мире.

– Денни?.. – повторил Гарри. – А он, случайно, не был знаком со Снейпами?

Женщина кивнула.

– С их сыном, Северусом… Знаете, как это бывает в жизни, в маленьких городках? Я родила Денни без мужа, соседские ребята постоянно дразнили его безотцовщиной. Я работала официанткой в две смены, сами понимаете, времени на сына оставалось мало, его часто били, вот он и повадился убегать на старый маяк… Вы ведь знакомый Северуса, раз сказали, что это могилы родителей вашего друга?

– Да.

– Как он поживает? Я видела его пару раз, очень давно, когда только умерла его мать. Он тогда продал дом и заплатил старому Перкинсу, чтобы заботился о ее могиле.

– У него все нормально.

– Дикий был мальчик, нервный, чужих не любил, я все удивлялась, почему он Денни так нравится. Он ведь хорошо рисовал, мой сын, у нас весь дом был в портретах младшего Снейпа. Ну, пойдемте.

Гарри подал женщине руку. Она благодарно на нее оперлась, видимо, ей давно не с кем было поговорить.

– Простите, мой вопрос, наверное, покажется вам бестактным…

Женщина пожала плечами.

– Вы хотите спросить, как мой Денни умер?

– Да.

– Наш дом сгорел, то вообще был очень несчастливый год, сначала мой мальчик, через несколько дней утонул отец Северуса, потом жена Блеклуэла – это наш почтальон, сломала ногу, много чего было…

– А что сказали пожарные?

– Да что они скажут-то? Может, он плиту неаккуратно зажег или еще чего, да кому было дело? Отписались бумажками и все. А мне-то что: Денни не вернешь, а дом был съемный, так что со страховкой хозяева сами разбирались.

– Вы сказали, что вскоре утонул мистер Снейп?

– Да, течь в паруснике – как он с такой в море вышел, никто и не понял, впрочем, люди о многом судачили, и что убили его, и что он сам испортил лодку – но всем тоже было безразлично, не любили его тут.

– А за что?

Женщина пожала плечами.

– Не знаю, я с ним не общалась, говорили, недобрый был человек. На всех смотрел сверху вниз, как на мусор, хотя мужчина был видный, даже, можно сказать, красавец.

Когда дошли до окраины города, женщина кивнула в сторону дороги.
– Идите все время прямо, вскоре увидите маяк. Дом будет дальше, если свернете налево. Там сейчас Каннингсы живут, милейшие люди…

– Спасибо, я теперь не заблужусь, – улыбнулся Гарри.

Женщина кивнула, глядя на другую сторону улицы.

– О, теперь точно не заблудитесь. Вена! – окликнула она девушку на велосипеде. И пояснила Гарри: – Это дочка Каннингсов.

– Привет, – симпатичная брюнетка кокетливо стрельнула в его сторону глазами. – Кто это с вами, миссис Джерт?

– Этот молодой человек – друг бывшего хозяина вашего дома. Хочет взглянуть на маяк, проводишь его?

Девушка кивнула.

– Конечно. Если вы угостите меня мороженым.

Он улыбнулся:

– С радостью.

Поедая мороженое, он шагал по проселочной дороге рядом с девушкой, она оказалась, в общем-то, ненавязчивой и довольно молчаливой, они обменялись всего парой ничего не значащих фраз, когда впереди показался маяк.

– Ну, вам туда… – улыбнулась Вена.

– Спасибо, – обернулся к ней Гарри, ему в лоб упиралась волшебная палочка. Взмах – и мир окутала тьма.

***
– Ты не думай, что я такая жестокая, – Пенси стряхнула на него пепел. – Просто на своем примере знаю, что в нашем мире сотни способов спрятать всякие амулеты и портоключи. А со сломанной ногой и отбитыми внутренностями ты далеко не уползешь. Так что это практицизм, а не садизм.

– Спасибо, что объяснила, без тебя я бы не догадался.

Пенси наклонилась и затушила сигару об окровавленную нижнюю губу Гарри, ему повезло, крови на губах было достаточно, чтобы раны коснулся уже потухший окурок.

– Ты мне еще что-нибудь скажи, Гарри, – нежно уговаривала Пенси. – Мы тут с тобой до утра один на один… Наш красавец Диего алиби себе обеспечивает, Ирма занята тем же, а я – женщина неуравновешенная, по мне, умрешь ты с одним глазом или с двумя – без разницы. Усвоил?

– Да.

Гарри решил пока не злить ее – Пенси, судя по всему, была на взводе.

– Хороший мальчик, если ты всегда такой покладистый, то я понимаю, что Снейп в тебе нашел. Еще водички?

– Если она не такая соленая.

– Есть огненная, – Пенси, оставив его в круглой комнате, как Гарри понял, на площадке второго этажа башни-маяка, спустилась вниз и вскоре вернулась с бутылкой виски, налила себе в стакан и столько же плеснула Гарри в лицо. Пекло жутко, но он терпел, надеясь, что раны перестанут так сильно кровить. Но этот запах… Он с трудом удержался от того, чтобы не облизать губы.

– Мерзко, да? – Пенси села рядом на пол. – Понимаю. Хочешь выпить? Я правда налью…

Это не было выходом, несмотря на все желание, он прошептал:

– Обойдусь.

– Ну, как знаешь… Так чем тебя там грузила Ирма на кладбище? Я ехала за вами – знала, куда она тебя поведет, так что задержалась взглянуть на могилу. Что за мальчишка?

– Друг детства Северуса Снейпа.

– А… – Пенси пригубила виски. – Не нравится мне все это, Гарри.

– Что именно? – боль в животе заставила его перевернуться на бок, подтянув неискалеченную ногу к груди.

– Не знать мотивы тех, с кем приходится иметь дело. Нет, с идальго все более или менее ясно, ему нужен Снейп – в мире, где, за отсутствием более благоприятных условий, хотя бы просто нет тебя. Он – зарвавшийся мальчишка, который верит, что все в этом мире ему подвластно… Мне ли его осуждать – я сама, наверное, была такой… Когда-то, когда еще надеялась, что рано или поздно Драко поймет, как ему со мною повезло. Но Ирма… Почему она хочет убить тебя на глазах у Снейпа? Зачем ей это, почему оно желает, чтобы он косвенно послужил причиной смерти Драко? Чтобы ему пришлось выбирать между вами, предпочесть тебя, но все равно потерять?

– Ты мне объясни, ты тут женщина…

– Хочешь сказать, она была влюблена в Снейпа?

– Если верить тому, что она говорила, то да. Еще в школе, а потом он убил ее мужа.

Пенси усмехнулась, делая очередной глоток.

– Мило, выходит, Ирма и Диего хотят одними средствами добиться разных результатов. Жаль, я не увижу, что у них в итоге выйдет.

– Почему нет?

– Мой марафон по этой жизни, Гарри, закончится в тот миг, как остановится сердце Драко. Меня не учили без него жить… Да я и не хочу. Я без него бессмысленна, нелогична – как заброшенный дом, жильцы которого давно умерли, и он постепенно приходит в упадок. Я не могу без него годами угасать от воспоминаний, среди которых нет ни одного хорошего, это не по мне… Нет уж, мы падем на одну землю, в которой погребут и моего сына, и ничего не останется от Малфоев.

– Ты сумасшедшая.

Она кивнула.

– Я знаю, жаль, что моей любви не дано стать созидательной – зато разрушать и себя и других я научилась с блеском… А ты там, кстати, не сильно возникай – я твой единственный путь отсюда не в рай, а куда поближе.

Гарри с трудом приподнял голову.

– Что ты имеешь в виду?